Ей почему-то не представить Шуру в слезах. Кай отгоняет от себя эти мысли и открывает книгу на первой главе.

За окном вновь начинается дождь: прогнозы обещают на ближайшую неделю, что погода будет оставаться постоянной. Воздух стал влажным и тяжёлым; вдалеке за лесной полосой виднеется небольшой город из старых кирпичных домиков, всё вокруг наполнено серыми, печальными оттенками. Всё вокруг говорит о неизбежном приближении осени: опадают первые пожелтевшие листья на деревьях, в поле активно работают машины и фермеры, овёс и пшеница ложатся к земле от воды и ветра. Шура слышит стук капель дождя и скрип колёс, вагон немного качается из стороны в сторону. Он поднимается и, налив девушке чай в её чашку, ставит её рядом с ней на столешницу, но Кай, внезапно увлечённая, замечает её лишь к вечеру, когда чай уже холодный и противно-сладкий, а она всерьёз проливает одну слезинку. Разумеется, она ни за что ему это не покажет.

— Хорошо, я возьму свои слова назад: это слишком трогательно, — раздражённо говорит она, допивая свой холодный чай. Шура смотрит на неё, и она ловит его взгляд и поджимает губы. «Интересно, сказать ей о том, что она ничего по этому поводу не говорила?»

Она вновь забирается на сидение поезда с ногами, даже не сбрасывая ботинки, и берётся за книгу; в её груди впервые в жизни появляется волнение и боль, ей стало любопытно, испытывал ли он то же самое, когда впервые это читал. Потому что если у неё, холодной и закрытой от всех, пошла одна слезинка, то у обычного человека начался бы припадок. Она ощущает на языке горечь от выпитого крепкого чая, но решает не обращать внимания: книга интереснее всего, что вокруг происходит.