Кай бросила ручку на стол и захлопнула тетрадь: она проснулась в отвратительном настроении, измученная ночным кошмаром, о котором старалась не думать; поезд набирал скорость, потому что шёл с опозданием на полтора часа. Контролёр сказал, что снова потребовалась вынужденная остановка, — она узнала об этом от Шуры, который уходил за порционным завтраком. К остывшей яичнице с беконом и холодной чашке кофе Кай даже не притрагивается: ей настолько тошно от происходящего, что не может ничего сейчас видеть перед собой. «Когда куплю записную книжку, обязательно всё это перепишу, но когда именно это произойдёт — черт его знает.»

Кай смотрит на Шуру, на его растрепанные кудри, по силуэту очень схожие с огненным облаком, и прикусывает верхнюю губу: ей хочется сделать первый шаг и начать беседу, но она без понятия, как обычным людям это так просто удаётся. Он молчит, читает очередную книгу, сидя за столом напротив неё, подперев ладонью подбородок, — её раздражают все звуки, сейчас окружающие: стук колёс, вой ветра и шелест листьев деревьев, который слышен из приоткрытого окна, дыхание молодого человека, совершенно ей не знакомого. Кай смотрит на его руки и тонкие пальцы, которые с постоянной скоростью переворачивают хрустящие книжные страницы, и она подсознательно понимает, что отдала бы многое, если бы у неё хватило смелости хоть раз взять его за руку. «Очнись, идиотка, такого никогда не будет.»