Призрачный свет бушующего внизу моря разноцветных огней освещал небольшую переговорную. Такими же призраками казались пять облачённых в белые платья фигур, вернее, даже прекрасных силуэтов крылатых дев, сидевших за столом.
Неожиданным был их приход. Но тому, кто привык поворачивать лимузины, яхты и личные самолёты ради незапланированных встреч с партнёрами, было к этому не привыкать. Неожиданными были и обстоятельства, заставившие их прийти сюда наперекор всем соображениям конспирации и безопасности. Но когда ты так или иначе имеешь отношение к делам сотен тысяч людей по всему миру, то, просто, вынужден принимать в расчёт возможность возникновения подобных ситуаций. Высокое звание старшей гостьи, безусловно, заставляло отнестись к ситуации со всей серьёзностью. Но тому ли, кто привык на равных или почти на равных общаться с министрами и президентами, епископами и кардиналами, королями и императорами, смущаться от одного лишь высокого статуса гостей? То, откуда пришли прекрасная аристократка со своими служанками было, действительно, необычным.
Конечно, гигантские сосны, обозначавшие границу тех мест, ясным днём можно было разглядеть, просто подойдя к панорамному окну зала. Но лежал за ними подлинно иной мир. Вроде того, что ещё ребёнком Когараси Таро воображал за полуоткрытой дверью в слабом свете едва коптившего ночника, того, вестников которого он много раз видел, когда лежал с температурой под сорок, того, что глядит на прохожих из окон многоквартирного дома с «отрубившимся» электричеством. Понимание того, что за тёмными стёклами есть только жильцы, ругающие электрическую компанию и пытающиеся вспомнить, куда они дели фонарик, лишь немного разгоняет встающую перед глазами тьму первобытной ночи. Точно также осознание факта, что перед ним существа, давно известные человечеству, явившиеся с неплохо (насколько это позволяли они сами) изученной местности, не сильно помогало. Но, конечно, показывать им это иррациональное, почти суеверное волнение не стоило.
Пытаюсь писать ориджи про кровь, смерть и феечек. Буду рад вашим отзывам от сравнительно миролюбивых, ‒ просто набить мне морду до более критических, ‒ распечатать работы и сжечь на них автора.
