Приятный звук стучащих колёс и ощущение покачивания делали своё дело: постепенно сердцебиение успокоилось, Шура окончательно взял себя в руки и посмотрел в окно, частично завешенное идеально чистыми занавесками. В купе было душно и солнечно, поэтому он потянулся и распахнул окно настолько, насколько было вообще возможно. Однако это не принесло желанной свежести, на которую он надеялся: воздух был приторным на вкус, пропахшим стремительно заканчивающимся летом и ужасно горячим. Ему же просто хотелось хоть чего-то холодного, хотя по такой погоде найти нечто подобное было невозможно.

Поезд тем временем размеренно, с одной скоростью шёл вперёд, колеса слегка постукивали по рельсам, вагоны тихонько покачивались, а с ними и пассажиры. Напротив дверей его купе несколько раз прошли незнакомые люди, но ни один из них не решился открыть дверь или хотя бы постучать. Шура почти чувствовал себя окрыленным своей отрешенностью от внешнего мира. Он почти чувствовал себя счастливым.

Вся его жизнь последние три года — одно сплошное путешествие. Новые города, незнакомые люди, наслаждение от еды и напитков, которых никогда не пробовал, эстетическое удовольствие от пейзажей — всё это было единой системой его терапии, которой он с удовольствием посвящал себя. Будет что вспомнить через десять лет, от его поездок, переездов, спешки и лихорадочных перекусов где попало останутся разве что кадры фотоплёнки, которые он никогда никому не покажет.