Сингулярное бытие не начинается и не кончается, не существует и существует. Ибо это мир мысли в первоисточнике. Сущности, которые являются отголосками сознания, особыми субстанциями, есть лишь мысли. Они же и являются «фабриками» иллюзий. Но об этом позже. Это разумы в высшей инстанции.

Что дало мне предположить, что в мире именно такой распорядок вещей?

1. Я не в силах узнать является ли мир, увиденный мной, правдивым. Я не могу даже узнать, просто ли мои глаза искажают этот мир для удобного восприятия (под глазами я подразумеваю не органы чувств – два круглых, сложно устроенных глаза с радужкой, линзами и прочими атрибутами, а сам процесс видения видений, и он не связан с глазами как таковыми, точнее чаще всего связан, но связывается с ним не всегда, поскольку в своей голове я могу наблюдать придуманных персонажей и даже накладывать их на существующий мир (а может и на несуществующий), что дает мне основания полагать даже то, что человеческие чувства обманывают), либо воспринимаемого мира вообще не существует. Забавно изучать мир, которого нет (однако здесь нет ничего совершенно нового, философы Нового Времени разобрали по косточкам ошибочность многих взглядов на мир, по этой причине я не буду затягивать объяснение, вам просто нужно будет прочитать пару тысяч книг, ну или хотя бы ознакомиться с философами Нового Времени через другие источники (сам я не читал эти тысячи книг и вам не советую)).
2. Достоверно есть только я по известной формуле Декарта. Cogito, ergo sum – мыслю, следовательно, существую. Мыслю – существую, но, я тут же добавляю: «не могу проверить возможность мысли у других», то есть люди, которых я вижу, вполне могут быть лишь модусами моего воображения. Остальные вполне могут быть ненастоящими. Мир, животные, другие люди – фикции восприятия (иллюзии восприятия).
3. Поскольку есть мой разум, ибо я отвергаю существование тела на основе того, что ряд восприятий меня обманывает, то я постулирую: мир, что есть, находится лишь в моем сознании. Мой разум создает мир из чего-то существующего, либо из чего-то несуществующего. Второе – наш вариант.
4. Ничто не противоречит моей теории, изложенной здесь, лишь только высоколобые персонажи из различных академий наук и с различных профессорских постов могут клеймить данное произведение своим «абсурдно», однако еще Френсис Бэкон предлагал нам избавиться от авторитетов других, ибо высоколобые авторитеты постоянно мешают делать открытия. Остается лишь одно «но»: ничто не доказывает, что данная система, сформулированная мной, истинна. Я знаю, что подвел Поппера с его теорией фальсификации научных знаний (если что-то может быть опровергнуто, то его называют «научным»), но данная книга – не научная энциклопедия и не философский трактат; она не имеет никакого отношения к науке, а тем более к академической философии. У меня здесь рождается один вопрос: почему истина должна иметь возможность быть проверенной?

Сложно поверить в то, что мир может быть абсолютно непознаваем, однако я не придерживаюсь подобной позиции в жизни. Я знаю, что люди есть, это на уровне интуиции, а на уровне разума я могу это доказывать сотней различных путей. Но, все же, первый вопрос, который должна решать философия – это существует ли предмет, стоящий перед нами, или это оплот нашей фантазии? Далее можно попробовать начать искать истинную его сущность, а после и истинную сущность всех предметов, а потом и единства существующей красоты и убожества всего. Но сначала мы видим предмет. Нужно узнать, что он есть. Нужно проверить его присутствие.