Он  лежал  горизонтально  поверхности  самого  заросшего  кораллами каменистого  дна. Его  боковые  большие  лопасти  стабилизаторов  высоты, почти  лежали  на  самом  дне. На  внешней  обшивке  сохранилась  местами еще  краска.

  Мы  проплыли  мимо. Нам  надо  было  обследовать  дно  и  найти  голову рухнувшей  с  неба  сюда  машины. Кабину, где  размещались  пилоты. Это головная  часть  пассажирского  отсека  первого  класса. И  над  ним  кабина пилотов.

  Дэниел  уже  начал, как  и  я  сам, опасаться, что, не  упала  ли  она  в  пропасть  с  обрыва. Тогда, наш  успех  был  бы  фатальным. Нам  нужны  были  черные  ящики  самолета. Это  была  приоритетная  задача.

  Боинг  сильно  переломался  при  падении  о  воду. Он  разбился  на  три  куска. И  его  обломки  разлетелись  по  дну  на  обширное  расстояние  вокруг места  его  падения. Без  сомнения, что  часть, какая-то упала  и  в многокилометровую  пропасть, которая  была  впереди  нас.

  Мы  хотели  пойти  дальше. Туда, где  дно  уходило  вниз, и  было  значительно  глубже. Дэниел  собирался  дойти  до  края  бездонного  пропасти.  

  Я  показал  руками  Дэниелу  об  вероятной  опасности. И, он  в  этот  раз, послушался  меня.

  Смесь  была  на  исходе. Было  12:30. И   мы  уже  устали  и  надо  было  возвращаться. Надо  было  выбираться  отсюда  быстрее.

  Не  найдя  нос  самолета  мы  прервали  поиски, когда  я  показал  Дэниелу  о большом  расходе  кислородной  смеси. Глубоко  дыша  на  такой глубине  под высоким  для  человека  давлением  расход  смеси  был  большим. И  надо  было отсюда  делать  быстрее  ноги. Мы, буквально, соприкасаясь  друг  друга, и взявшись  на  всякий  случай  руками, пошли  назад. Почти, против  течения. Цепляясь  за  дно  ластами. Нам  даже, пришлось  расцепиться  и  идти, руками хватаясь  за  кораллы  и  обломки, и  вещи  с  разбившегося  самолета приросшие  ко  дну  плато.