Тогда  же, я  вспомнил  и  Дэниэла. Почему-то  в  пляжных  шортах. Которые он, вообще  крайне  редко  одевал, но, почему-то  именно  в  них, стоящего  у мачты  Арабеллы. И  держащегося  за  мачты  прочный  металлизированный  из нейлона  веревочный  натянутый  трос.

  Я  вспомнил, как  Дэниел  спас  меня. И  я  обязан  был  ему. Он, можно сказать, спас  меня  дважды. Дэниел.

  Джейн  доверила  мне  своего  родного  брата  жизнь. Она  хотела  защитить его. После  того, что  с  ним  случилось, он  еще  долго  будет  приходить  в себя. Она, тоже, как  и  он, чувствовала  приближение  неизбежного. Он  был более  беззащитен  теперь, чем  она. И  Джейн  беспокоилась  о  брате. Он  уже был  другим. Бедный  Дэниел. Убитый  страхом  и  горем  Дэниел.

  Тогда  все  сложилось  само  собой. Джейн  отправила  нас  к  обломкам самолета, который  сама  же  и  нашла. На  том  подводном  плато. Покрытое одним  коралловым  илом. И  устеленное  множеством  обломков  рухнувшего сюда  пассажирского  самолета. Плато, прозванное  мною  Платом  Смерти. Платом  Смерти  моего  лучшего  друга  Дэниела.

  Помню, как  мы проверяли  друг  у  друга  акваланги  и  баллоны  с  большим  объемом  кислородно-гелиевой  смеси. Перед  самым  погружением  в  то стопятьдесятметровое  глубиной  обширное  усеянное  обломками  у  самой трехкилометровой  пропасти  отвесного  заросшего  горгонариевыми  кораллами  обрыва, где  лежали  останки  того  пассажирского  разбившегося самолета.