— Да  ты, папаша  шухера  на  селе  навел — выпалил  Дрыка.

— Ну, да – продолжил  за  него  Прыщ – Немцам  теперь  тут  не  до  смеха! — он рассмеялся – Вон  как  очконули  и  роют  землю  под  своими  танками.

— А ну, заткнись! — прикрикнул  на  него  Хлыст – Весело  им! Нам  летчика  этого поймать  надо! А то, чем  будем  получать  доверие! Вон  Серафим  сдал  своего партизана  брата  да  этих  двух  баб  и  порядок!

— Слышь, Хлыст — полушепотом  ему  сказал  Прыщ — Слышь, а  немец  тот летчик, он  откуда  тут  к  нам  тоже  упал?

— С  неба  тугодум! — огрызнулся  на  Прыща  Дрыка.

— Тебе  то, какое  до  этого д ело? — огрызнулся  Хлыст — У тебя  есть твоя Любка Дронина, вот  и  думай  о  ней, пока  можно.

— Да, так, просто интересно – ответил ему  Прыщ — С  какого  аэродрома  этот  как его  оберест  Шенкер. Ишь, как  немцы  то  своего  поприветствовали. Даже шнапсу  налили.

— Гляди-ка  балбес, балбесом, а  имя  фрица  летуна  запомнил! – встрял  в  их разговор  Кожуба – И  о  шнапсе  помнит! Наверное, из-за  шнапса  и  запомнил имя  немца!

— Я  те, че дурак  совсем – возмутился  Прыщ.

— Ладно, не  обижайся, Прыщ  на  старого  человека, все  путем — полушепотом сказал  Кожуба — Заскочишь  после  этой  охоты  ко  мне  в  хату, я  тебе самогонки  налью. За  чудесную  память.

  Хлыст  и  Дрыка  прыснули  втихушку, над  шуткой  Кожубы. А  Прыщ продолжал — Да, говорят  его  напарника  тот, что  в  лесу  русский  крепко ощипал. Там  же, где-то  он  должен  лежать  со  своим  Мессером.