Дмитрий  увидел, как  о  плоскость  крыла  ударился, полыхая  в  воздухе, летя прямо  на  его  самолет, горящий  пилот  Мессершмитта. Он  ударился, возможно, еще  живой, о  ребро  плоскости  крыла. И  был  разрезан  на  горящие куски  и  ошметки  от  удара, отлетев  в  область  вращения  пропеллера  его самолета.

  Як  Дмитрия  швырнуло  в  сторону, и  он  завалился  на  левое  крыло. И  по кругу  закружился  на  высоте  километра  над  лесом  и  болотами  на  глазах всех  кто  видел  этот  бой  в  той  деревне.

  Только  сейчас  Дмитрий  увидел, что  ранен. Не  просто  ранен, он  не чувствовал  свою  левую  ногу. Он  понял, что  она  перебита  крупнокалиберной пулей  пулемета  Мессершмитта. Пуля  попала  в  голенище  сапога. И  прошла ногу  насквозь, раздробив  кость  под  коленом. По  плафону  потекли  ручейки крови. Она  брызгала  из  перебитой  артерии  голени  из  сапога  по  всей пилотской  кабине  Яка.

— Димка! — закричал  капитан  Аниканов — Димка! Слышишь  меня! Димка держись!

  Аниканов  понял, что  дело  серьезное. Он  видел, что  Арсентьев  выбыл  из строя. И  закружил  над  лесом  кругами, пытаясь  удерживать  машину, пока была  скорость.

— Димка!- кричал  он  по  рации — Ранен?!

— Ранен, командир! — теряя  кровь  и  силы, прокричал  Дмитрий — Я  буду прыгать! Посадить  не  удастся! Лес  кругом! Разобьюсь!

  Он  в  шоке, пока  еще  не  чувствовал  боль. Чему «приятно», даже  сам удивился.