Он  не  видел  никогда  своего  отца. То, что  ощутил  сейчас  Дмитрий, было теперь  для  него   родным  и   близким. Он  ощутил  любовь. Да, именно  любовь. Любовь, и  родственную  близкую  теперь  связь  с  той, что  стояла  там, у  толстого древнего  как, наверное, и  это  болото  дерева.

   Это  была  его  мама. Настоящая  мама, о  которой  мечтал  с  детства

маленький  ребенок. Она  стояла  там, у  дерева  и  звала  его. Звала  к  себе  его Дмитрия, своего  новорожденного  волчонка. Она  зовет  его. И  он  знает, что она  никогда  не  оставит  его, чтобы  не  случилось.

  Этот  лесной  мир  теперь  был  его  новым  домом. Домом  среди  этого  леса. Среди волков. Где  есть  теперь  отец  и  мать. Мать, стоящая  перед  ним  и  ими  его окружающими  ее  братьями  и  сестрами. И  они  все  со  всего  леса  уже  в полумраке  сумерек  наступающей  ночи  шли  к  ней. Шли  к  тому  большому  высокому болотному  дереву.

   Она  его  мама  стояла  там  у  дерева. Она  была  почти  нагой  в  каком-то изорванном  старом  длинной  похожем   на  женскую  ночную  сорочку  платье.

  Она  прижалась  спиной  к  дереву и  зовет  их  к  себе. Всех  зовет. И  он слышит, как  и  они, ее  голос. Он  внутренне  слышит  его, где-то  там, в  первый раз. В  своем  волчьем  теперь  сердце. Она  зовет  его  по имени, которое  он слышит. Это  было  новое  его  имя. Новое  имя  в  его  том  лесном  братстве болотных  волков.