Снежница  была  деревня  без  полей  и  колхоза. И  среди  леса. Единственная  такая  вот, деревня  вблизи  реки  Березены.

  В  Снежнице  разводили  до  войны  кур  да  свиней. И  все  трудились  до  прихода  немцев  по  выращиванию  животины. И  занимались  поставкой  мяса  в  центр. Через  соседние  деревни  вместе  с пшеницей  и  прочими  зерновыми.

  Деревня  была  не  шибко  большая  и  небольшими  хуторами  вдоль  одной  единственной  улицы  между  домами. По  которой, и  брел  старый, и  никому  уже  ненужный  боров  старосты  Кожубы.

  Полицаи, молча, проводили  этого  уже  порядком  старого  борова  под издевательства  и  смешки  стоящих  немецких, здесь  же  мотоциклистов, и продолжили  разговор.

— Ну  и, что — ответил  Дрыка — Повесили  двух  за  них  селян  и  все.

— А  за  этого  урода, нас  повесят, понял  идиот? — выругался  на  Дрыку  Хлыст —  

  Может  его  партизаны  выкрали. И  допрашивают  у  себя  в  лесной  берлоге.

  Хлыст  докурил  папиросу  и сплюнув  под  ноги  себе  произнес — Нужен  староста, этот  гребаный  Кожуба. Может, он  у  него  или  старик, может его, где-нибудь  видел  последний  раз.

  Он  взял  за  воротник  Дрыку.

— Короче. Дуй  к  нем — он, приблизив  лицом  Дрыку  к  своему  лицу, тихо  произнес — И  узнай, хоть, что-нибудь. Пусть  с  селянами  побазарит. И  порыщет по  округе. Вплоть  до  Волчьего  хутора.

— Туда, он  и  эти  сельские  ни  за  что  не  пойдут — ответил  Дрыка.