По  всему  лесу  слышны  были  их  крики, когда  стих  ливень  и  низкий  белый  как  молоко  туман  накрыл  все  болото.

  Те, кто  слышал  эти  крики  старался  по  быстрее  убраться  с  окраины  его ближе  к  горящей  деревне. Старухи, крестясь  вместе  со  стариками, чуть  ли  не  бегом  спешили, назад  не  задерживаясь  теперь  в  отвоеванную  от фашистов  Снежницы.

  На  окраине  болота  остались  стоять, лишь  партизаны  и  солдаты, слушая  вой и  рычание. И  дикие  вопли  несчастных, там  глубоко  среди  сосен  и  берез болотного  леса. Они  с  ужасом  смотрели  туда  не  в  силах  уже  помочь  тем, кто  скрылся  от  плена  в  том  огромном  лесном  болоте. Держа  на  перевес  винтовки  и  автоматы, они  смотрели  туда, не  понимая, что там  даже  происходит, но  понимали  то, что  там  творилось, что-то  жуткое  и ужасное. Что-то  страшнее, чем  даже  сама  война. Что-то  запредельное  по своей  кровожадности  и  жестокости. Что-то  не  из  мира  сего. То, что не  в силах  одолеть  ничто  и  не  принадлежит  этому  их  миру.

                                       ***

  Дрыка  вел  их  на  болота. Он  их  вел  к  своей  покровительнице  волчице. Она приказала  ему  привести, хоть  кого-нибудь  из  селения. И  вот  эти  трое, очень были  как, ни, кстати, в  его  теперь  упряжке. Эти  трое  беглых  с  деревни обреченных  на  смерть  в  болотной  теперь  глуши  врагов. Врагов  обреченных на  плен  и  боящихся  попасть  в  руки  партизан  и  солдат  Советской  армии. Врагов  пытающихся  спасти  свою  шкуру, укрывшись  там, куда  вряд  ли  кто посмеет  прийти  и  искать  их. Искать  здесь  в  этой  болотной  топи.