Жилище Агона стало напоминать дом плача. Скоро послышались вопли и причитания его самого. Мэрион в первый раз слышал, чтобы кто-то так убивался, подумав, что, очевидно, пришелец действительно сильно любил парня. Барни устал рыдать и примолк, успокоенный плавными поглаживаниями по голове.
  — Мэрион, а ты любил бы меня, не смотря ни на что? — спросил он, посмотрев на плутонца раскрасневшимися глазами. — Даже, если бы я был женщиной?
  — Любил бы, Барни, конечно бы любил. Когда по-настоящему любишь, разве имеют значения такие мелочи, как возраст, пол или раса? Кто утверждает обратное, никогда искренне не любил.
  — Наверное, и я бы тебя любил, — задумчиво проговорил парень, — но я очень рад, что ты не женщина, Мэрион.
  — Почему? — усмехнулся пришелец.
  — Была бы целая куча проблем: истерики, женитьба, детей пришлось бы заводить…
  — А ты не хочешь детей? — внимательно посмотрел на него Мэрион.
  — Нет конечно! К чему они мне? Мне и так хорошо.
  — Фу-х, Барни, гора с плеч свалилась. Я так переживал, что ты захочешь рано или поздно детей, которых мы не сможем иметь и ты тогда начал бы искать себе кого-нибудь, кто смог бы воспроизвести потомство на свет… У людей сильно развит инстинкт размножения, во что бы то ни стало им нужно кого-то после себя оставить, продолжить род.
  — Никого я не хочу себе искать, Мэрион, и никого не хочу после себя оставлять. Мне и меня хватает. Кроме того, ты сделал меня бессмертным. А ты? Хотел продолжение своего рода, детей?
  — Не знаю, — ответил пришелец, — я не думал об этом. У меня уже есть один ребёнок, зовут его Барни.
  — Я не ребёнок тебе! — огрызнулся парень. — А что, можно плутонца скрестить с человеком, бывает такое?
  — Я ещё не видел, — ответил Мэрион.
  — А это было бы интересно, если бы у нас были дети, какими бы они были? Помесь плутонца с человком, полукровка.
  — Давай нарисуем их на компьютере? — предложил пришелец, который был рад хоть чем-то отвлечь Барни от стерики из-за Илира.
  — У него должны быть твои глаза, — сказал Барни, — они волшебные. И волосы.
  — Хорошо, тогда твои губы и нос.
  — И твой овал лица.
  Парень так увлекся, что забыл на время о свершившемся в доме Агона убийстве, пока не приехала полиция.