Арди спрашивал у всех киборгов, куда подевался Фатос, но никто ничего о нем не знал. Парень начал переживать, не попал ли Фатос в какую-нибудь передрягу.

  Мэрион устало присел на стул.
  — Мэрион, — проговорил киборг. — Ты… закончил?
  — Кажется да, — проговорил плутонец, мечтая о долгожданном отдыхе. — Я сделал, что смог.
  Фатос взволнованно посмотрел на него:
  — И… как?
  Плутонец протянул ему ручное зеркало. С замиранием сердца киборг взял его, руки тряслись. Взглянув в зеркало он просто обомлел: на него смотрело красивейшее создание, с прежними чертами лица, только ещё красивее. Мэрион нарастил ему длинные каштановые волосы, какие были у Фатоса до того, как он стал киборгом, только длиннее и гуще. Фатос увидел, что держит зеркало не стальной, а обычной, как у всех, рукой. На глазах киборга выступили слёзы.
  — Мэрион… спасибо… спасибо… Ты — бог, — проговорил киборг и разрыдался.
  — Все хорошо, Фатос, но помни — металл остался под этой кожей, он никуда не делся. Но кожа твоя имеет способность чувствовать, как у нового поколения роботов.
  Киборг продолжал рыдать.

  37

  Теперь робот мог лежать на удобном дорогом диване. Стены камеры даже украшали картины. Впрочем, радости это ему не слишком прибавило. Он думал о своей дальнейшей судьбе и об Агоне. Словно прочитав его мысли, пришелец появился в дверях. Илир разволновался и подскачил с дивана.
  — Ох, какая теперь у тебя прекрасная камера, — удовлетворено осмотрелся пришелец. — Какой диван огромный, теперь на нем не только спать можно.
  Робот покраснел.
  — Я хочу домой, Агон, — тихо сказал он.
  Пришелец сел в кресло.
  — К сожалению, пока я не могу тебе этого устроить. Лан отказывается забрать заявление, значит, нужно действовать другими методами.
  Пришелец достал дорогую сигару и подкурил. Почувствовался сладковатый запах кофе и шоколада.
  — Агон, ты куришь? Никогда не видел, чтобы ты курил.
  — Нервы, Илир. Иногда можно расслабиться.
  — Это же вредно!
  Агон усмехнулся:
  — Ты переживаешь за меня?
  — Ну конечно же я переживаю, что за вопросы!
  — Спасибо, мне очень приятно, — пришелец жестом показал, чтобы робот присел к нему на колени. Затянувшись дымом, он выпустил его в приоткрывшийся рот Илира.
  Робот закашлял.
  — Какая гадость…
  — Ладно, — мягко сказал Агон и потушил сигару. — На самом деле я ужасно по тебе соскучился и хочу тебя поцеловать.
  Он отчётливо слышал, как забилось сердце робота.
  — Я тоже… очень, очень соскучился! — прошептал Илир и Агон закрыл ему рот долгим поцелуем.
  — Такой удобный большой диван, — проговорил пришелец, оторвавшись от поцелуя. — Думаю, сегодня мы не будем на нем просто спать, — он многозначительно посмотрел на Илира. Робот смутился.
  — Я твой робот, — проговорил он, — делай со мной, что хочешь…
  — Откуда вдруг такая покорность?
  — Я даже не избил охранника ради тебя, хотя тот постоянно задирался.
  — Надо же, — усмехнулся Агон. — Чего я хочу, я знаю, Илир, я хочу знать, чего хочешь ты, — он провёл пальцем по белоснежной шее робота.
  — Я тоже, Агон… очень хочу…
  Пришелец подхватил робота на руки и отнес на диван. Склонившись над Илиром, он долго смотрел на него.
  — Чего ты ждешь? — проговорил робот.
  — У меня нет никого дороже, чем ты… — прошептал Агон.