Киборги работали в корпорациях, они выбирали себе более тяжелые работы, потому что необходимо было куда-то девать физическую силу.
  — Фатос, — зашёл Арди. — Не желаешь поиграть в ручной мяч?
  После работы у них оставалась ещё куча времени.
  — С удовольствием, Арди. Надо сказать остальным, пусть подключаются.
  — Может возьмете в свою команду робота? — услышал их разговор Илир.
  — Интересное предложение, можно попробовать, — ответил Фатос.

  10

  Барни продолжал диспут с Агоном.
  — Понимаешь, — все больше распалялся Барни, — кто-то дорывается до власти и захватывает ресурсы планеты в свои руки, в результате, все блага и миллиарды принадлежат узкому кругу лиц — элите, остальные вынуждены тяжко работать, не имея ничего, никакой жизни. Тебе ли этого не знать, ты сам был одним из них. Ты пользовался всем, купался в роскоши, а у кого-то не было даже самого необходимого, справедливо это? Почему другие должны страдать и бедствовать, из-за того, что такие, как вы, захапали себе все? Мы все рождаемся одинаковыми под Солнцем, каждый имеет право жить и пользоваться благами жизни, а не только избранные. Ресурсы планеты принадлежат одинаково всем. Вот из-за этого и восстали меченые, а теперь и роботы, которых вы эксплуатировали как своих рабов. Из-за этого и происходят революции и войны, потому что нужно прислушиваться к народу, а не жить в своём благополучном мирке и плевать на страдания других.
  Агон хотел было что-то возразить, но почувствовал на себе руки Илира, который подкрался к нему, как демон-искуситель.
  — Сейчас киборги будут играть в ручной мяч, пойдемте смотреть? Я тоже буду принимать участие.
  Барни уже забыл, что он говорил.
  — Мэрион! Идём смотреть соревнование киборгов!
  Все вышли на большой стадион с изумрудной мягкой травой. На планете было много стадионов и спортивных площадок — жители держали себя в форме.
  — А как это, ручной мяч? — спросил Барни.
  — Это что-то вроде рэгби, — ответил плутонец. — Когда-то на Земле люди играли в рэгби, но не знаю, популярен ли сейчас здесь этот вид спорта, я давно не жил на Земле.
  Все расселись по местам. Здесь был и Ноа, который болел за своего Зарта. Фатос и Арди играли в разных командах. Илир и Зарт были в команде Арди. Фатоса и его киборгов нелегко было одолеть. Вот, свисток, игра началась. Барни ахнул. Куча киборгов катались по траве и среди них мелькала ярко-рыжая шевелюра робота. Мяч оказался в руках у Арди и киборг помчался с ним в зачетную зону. На пути у парня встал Фатос:
  — Прости, любовь моя, но игра есть игра.
  Но тут подоспел Илир, который успел перехватить мяч. Робот был куда проворнее менее поворотливых киборгов, уступающих ему в скорости. По пути ему пришлось уворачиваться от них в разные стороны и все же удалось донести мяч до зачётной зоны.
  — Ах, мой мальчик! — воскликнул Агон, не спускающий глаз со своего робота.
  Из пришельцев никто не рискнул играть с киборгами, опасаясь за сохранность своих костей и оставалось только болеть. Зрелище было настолько увлекательным, что Барни разинул рот.
  — Мэрион, за кого ты болеешь?
  — Не знаю, Барни, я просто наблюдаю за игрой.
  — Я за Фатоса, вот увидишь, он их всех уделает!
  Целая команда киборгов уже валялась на траве кучей малой. Фатос навалился на Зарта и отобрал мяч. Против силы этого киборга мало кто устоит. Мяч у Фатоса и вот, он уже в зачётной зоне. Робот разозлился, потому что не любил проигрывать. В этот раз он включил всю свою скорость и ловкость, обойдя неповоротливого, в сравнении с ним, Фатоса. И вот, Илир занёс мяч в зачетную зону. Раз, другой, третий. Агон изнемогал на скамье болельщиков. Всей душой он был со своим роботом. В этот раз злиться начал уже Фатос, но ничего не мог поделать с проворным роботом, который раз за разом заносил мяч в зачетную зону.
  — Победа наша! — закричал Зарт. — Благодаря Илиру!
  Киборги из команды Арди подняли робота на руки и несколько раз подкинули в воздухе.
  — Илир — лучший нападающий!
  У робота был такой напыщенный вид, казалось, он так и лопнет от гордости за свой успех. Агон побежал на поле. Не говоря ни слова, они принялись друг друга целовать.
  — Как тебе идёт эта форма, — прошептал пришелец.
  Он никогда не представлял своего робота в спорте, но казалось, что игра в ручной мяч была создана именно для него. Они продолжали целовать и обнимать друг друга. Агон уже представлял, как сорвет с него эту форму, когда они придут домой.
  — Надо уметь проигрывать, — подмигнул Арди Фатосу.
  — Ничего, выиграю в постели, — ответил киборг.
  Нахмурило и полил ливень.
  — Собирайтесь домой, заржавеете, — пошутил Мэрион.
  — А помнишь, — сказал Барни, — когда-то на моей планете лили кислотные дожди, а сейчас такая прозрачная вода… Мэрион, я так счастлив! — Барни обхватил шею пришельца руками, не смотря на то, что шел ливень и волосы его прилипли ко лбу.
  — Спасибо за все, — прошептал Барни и прикоснулся к губам пришельца губами, по которым стекали капли дождя.
  — Все очень романтично, Барни, но давай лучше продолжим дома, а не под проливным дождём. Вообще, все это дело можно отметить всем вместе.
  — Мэрион предлагает устроить вечеринку прямо сейчас! — повернулся к остальным Барни. Все дружно поддержали идею. Агон уже сходил с ума от одного вида робота в спортивной форме, которая, вся промокшая, прилипала к телу. Мокрые волосы Илира стали волнистыми.
  — Я вижу, что тебе приглянулась эта форма, — ответил робот, — буду надевать её время от времени для тебя.
  Агон провёл по стройной ноге робота в коротких шортах.
  — Она вся мокрая, пора бы её снять…
  — Да и твоя одежда не в лучшей форме, — усмехнулся Илир. Волосы Агона были мокрые и прилипли к лицу.
  — Ты сегодня был великолепен, мой мальчик, я так горжусь тобой…
  — Я старался, чтобы быть для тебя самым лучшим.
  Руки Агона уже снимали мокрую от дождя форму робота, которая падала к его ногам.
  — Эээ, Агон, мы вечеринку пропустим.
  — Не пропустим, немного опоздаем.
  — Только не думай ничего готовить к столу, пусть этим лучше занимаются киборги или Барни.
  Агон уже покрывал поцелуями спину робота, влажную от дождевых капель, тоже освободив себя от мокрой одежды. Их руки и губы переплелись, Илир чувствовал жар его тела.
  — Мой самый лучший, самый любимый робот…