Последние дни Плутония

Над Плутонием нависли грозовые свинцовые тучи: давно так не лило. Разве что лет сто назад, наверное. Прогремел гром и небо снова продолжило извергаться живительной влагой.
«С такими темпами нас скоро затопит», — безучастно посмотрел в окно Барни.
Талоны на оплату вездехода закончились, а в такую непогоду до корпорации, в которой он работал, теперь можно было добраться разве что вплавь. Барни стукнул уже 21 год. Он рано остался без родителей и ему самому приходилось зарабатывать себе на жизнь.
Когда люди старели и не имели больше возможности работать, их утилизировали. Никто в точности не знал, что происходило с теми, кого утилизировали. Просто приезжала машина и забирала их. Что было дальше, никто не знал, ибо оттуда ещё не возвращались. Та же участь поджидала инвалидов.
Барни был поздним ребёнком. Престарелых родителей утилизировали, когда ему было 15. У него рано началась взрослая жизнь.
Приходилось много работать, чтобы выживать и не лишиться своего жилища. У многих жителей Плутония за долги конфисковывали жилища, а людей сгоняли в бараки. На месте их жилищ строились очередные корпорации — огромные, бездушные здания, словно сфинксы, усеяли планету. Правительство Плутония говорило, что таким образом оно заботится о народе, давая людям новые рабочие места. Чтобы получить собственное жилище, людям приходилось работать в корпорациях всю свою жизнь. Это фактически было рабством. Но Барни слово «рабство» не было знакомо, ведь этому не учили в школе.
Барни меланхолично наблюдал за каплями дождя, ярко-салатового цвета, стекающими вниз по стеклу. В комнате было темно и тихо. Он продолжал смотреть в окно, будто в ожидании чего-то. И тут Барни заметил, как в бурном потоке салатовой жидкости дождевого цвета несётся какой-то тщательно перемотанный свёрток. Заинтригованный Барни вылетел на улицу, под капли цветного дождя, обильно льющегося с неба, и погнался за свертком. Он не обращал внимание на то, что до нитки вымок и бежит босиком. Длинная челка темно-русых волос, падающих на правый глаз, прилипла к лицу сосульками. Свёрток уносило все дальше и дальше по течению, но Барни неустанно гнался за ним, во что бы то ни стало желая получить манящий, интригующий предмет. Подскользнувшись на грязи, Барни покатился вслед за ним. Он так летел с горки кубарем, что не только догнал, но и перегнал проклятый свёрток. Из последних сил зацепившись за камень, он подождал, пока светок сам упадёт к нему в руки. На его лице промелькнула победная улыбка. Весь в грязи, но со свертком в руках, он побежал домой и вместо того, чтобы принять душ, первым делом начал распаковывать его, будто ощущая всеми фибрами души, что в нём будет что-то важное, особенное. И предчувствие не подвело: этот день навсегда изменил его жизнь. Он увидел в свертке бумажные листы и предположил, что это, возможно, книга или чьи-то записи. Книга, видимо, весьма древняя, потому что уже лет 300 люди не пользуются рукописными книгами. С замиранием сердца, Барни вытащил эту штуковину, руки дрожали. В огромных карих глазах, награжденных длинными пушистыми ресницами, светилось любопытство и какая-то необъяснимая тревога. Он в первый раз держал рукописную книгу, это ли не чудо! Ни одна из бумажных книг не сохранилась до сего момента. Книга была тщательно спрятана от воздействия влаги и все равно листы были немного влажными, с салатовыми разводами на страницах.
«ЗДЕСЬ ВЫ ПРОЧТЕТЕ ТО, ЧЕГО ВАМ НИКОГДА НЕ НАЙТИ В УЧЕБНИКАХ ИСТОРИИ»… Попахивало увлекательным приключением! Что же такого, ещё до сих пор неизвестного
в этой книге?
«Я обычный человек, которого скоро утилизируют, но перед этим я хотел бы рассказать жителям Плутония правду, ибо мне не посчастливилось жить на стыке времен… Искренне надеюсь, что кто-нибудь найдёт этот свёрток, узнает, что же было на самом деле, и расскажет правду другим.
Наша планета называлась планетой Земля. Это была самая прекрасная планета среди всех планет солнечной системы! Она раскинулась лесами, полями, лугами, смотрящими в голубые небеса заснеженными башенками гор, с реками и морями, с животными и птицами»… Барни призадумался: «что такое леса, поля и луга?» Эти термины ему не были знакомы. На планете Плутоний их никогда никто не употреблял. Термины «животные» и «птицы» он встречал только в компьютерных играх и считал их мифическими существами, которых в действительности просто нет.
«…все это было у нас, пока… Пока Землю не захватили пришельцы, прилетевшие с Плутона. Однако, кровопролития не произошло. Пришельцы договорились с правительством Земли, которое продали планету за копейки. Народу они пообещали, что сверхразумная раса внесет в жизнь людей только улучшения, облегчит их существование и встанет на путь межгалактического развития… Но, по факту, мы стали колонией Плутона. Земля стала называться Плутонием. Все ее жители подверглись тотальному контролю, с рождения им вживляли под кожу чип, позволяющий контролировать поведение и не делать глупостей. Вся прекрасная природа Земли была уничтожена, деревья вырублены. Ни одна травинка не смела больше вырасти на почве, залитой строительными материалами для новых корпораций. Почва была обильно посыпана отравой, чтобы избежать дальнейшего появления растительности, которое мешало строительству корпораций; все попытки зелени показаться на белый свет пресекались в зародыше. Из-за этого вымерли животные и птицы. Пришельцы внушали нам, что все делается ради нашего же блага и развития. Говорили, что в других галактиках давно уже так и только мы отстаем. Пришельцев этих никто никогда не видел, они общались всегда через роботов или компьютеры. А те, которым, по их словам, удалось увидеть пришельцев воочию, утверждали: одни — что плутонцы похожи на людей, только более разумных, другие — что это невидимый глазу интеллект, который, однако, всегда за всеми следит… Я не берусь верить ни одним, ни другим, потому что мне не приходилось лицезреть этих плутонцев»… — на секунду Барни посмотрел в окно, по которому барабанил кислотный дождь, растирая грязь по лицу. Он скорее бы умер, чем не дочитал все это до конца.
«К каждому человеку с рождения приставлен свой Хранитель, контролирующий его действия с помощью чипа, чтобы тот не совершал плохих проступков, которые могут нанести вред Плутонию, станут помехой его процветанию… Все сведения о прежней жизни на Земле были уничтожены, а старожилы постепенно утилизированы. Новое поколение никогда не узнает, какой прекрасной была Земля до порабощения пришельцами. Молю, кто прочтет, донесите эту информацию до остальных, расскажите людям правду! Ведь они подконтрольные рабы инопланетных захватчиков, которые нас колонизировали. Люди вынуждены не покладая рук, трудиться на их корпорациях, получая жалкие талоны на еду… Им внушили, что все это делается ради нашего же блага»…
Барни был потрясен до глубины души письменным признанием незнакомца трехсотлетней давности. Неужели раньше ели другую еду, не искусственную? Неужели все было по-другому? сколько вопросов, на которых не было ответа… Барни нашел еще и другие книги. С картинками. Он увидел, как выглядели раньше леса, поля и луга, животные и птицы…
— Земля… — одухотворенно прошептал он. Неожиданно глаза его вспыхнули яростной ненавистью к пришельцам, сделавших Землю своей колонией. Он бессильно сжал кулаки.
В другой книге Барни прочел, что были раньше на Земле люди, которых называли революционерами и которые боролись за права простого народа и за его освобождение. Информация о них тоже навсегда была стерта на Плутонии. Барни про себя восхитился смелыми людьми, которые боролись за права рабочих людей.
После добычи этого свертка, Барни никогда не сможет стать прежним. Лучше бы он никогда этого не видел и сейчас не было бы так мучительно больно. Но на этом сюрпризы для Барни не закончились. Вот так, живешь, и вдруг один-единственный день переворачивает всю твою жизнь…