20

Мэриону польстило, что Барни изошелся ревностью, но что теперь делать? Проклятый Шейн, почему его приспичило говорить среди ночи именно сегодня! Если Монти не впустит его, Барни начнёт думать, что Мэриону есть что скрывать. А впускать этого мерзкого типа ой как не хотелось!
Глаза Барни метали громы и молнии:
— Почему он пришёл к тебе ночью, Мэрион, отвечай! У вас какие-то отношения?!
— Не говори глупостей, Барни! Этот плутонец ничего, кроме неприязни, у меня вызывать просто не может, — он тяжело вздохнул. — Спрячься в соседней комнате, но не вздумай выходить! Можешь слушать весь наш разговор от начала до конца. Мне скрывать нечего, — Монти пошёл открывать двери, а Барни спрятался в соседней комнате.
— Я не вовремя, Мэрион, у тебя были гости? — с ехидной улыбкой спросил Шейн. Мэрион мрачно посмотрел на него:
— Это не твоё дело!
Шейн оглядел залу:
— А у тебя превосходный вкус, Монти.
— Надеюсь, ты не для того побеспокоил меня посреди ночи, чтобы сообщить эту новость.
— А когда ещё тебя можно застать? — ехидная улыбка не сходила с лица Шейна. — Днём ты весь в делах, ночами пропадаешь…
— Это тебя не касается! — осадил его Мэрион.
Барни сгорал от нетерпения, так хотелось ему увидеть, как же выглядят другие плутонцы и он заглянул в замочную скважину.
Шейн был ростом с Монти, у него были такие же длинные волосы, только темно-синего цвета и огромные синие глаза. Он был прекрасен, но все же, Мэрион затмевал его своей красотой. Поэтому Шейн давно ненавидел Монти, видя в нем соперника. Шейн был красив, но Мэрион был красивее, Шейн был умен, но Мэрион был умнее его, Шейн пользовался популярностью, но Мэриона боготворили.
— Я устал и хочу спать, — давай покончим с этим, — недовольно сказал Монти. — Говори, зачем пришёл и убирайся!
Будто издеваясь над ним, Шейн Эрл продолжал молчать и улыбаться. Потом он звонко рассмеялся:
— Завести роман с мальчишкой из корпорации, Монти, тебе самому не смешно?
В глазах Мэриона заблестел адский огонь:
— Не твоё дело!
— А то, что ты покрываешь мятежников? Мне кажется, что это общее дело.
— Так иди в Министерство Внутренних дел и расскажи об этом! — с вызовом ответил Мэрион, в его глазах блистала ярость. — Да только кто тебе поверит! Я — один из лучших и самых ценных работников в министерстве. Мне оказано особое доверие и привилегии. Тебя сочтут в лучшем случае сумасшедшим, в худшем — придётся отвечать за клевету.
Глаза Шейна сузились до щелочек: в них сквозила ненависть.
— Да, такие, как ты, любого околдуют, даже в министерстве… Но помни, Монти, один неверный шаг — и я не забуду им воспользоваться.
— Убирайся вон, не испытывай моего терпения! — воскликнул Мэрион. — И пусть твоя зависть сожрет тебя изнутри! — он с такой яростью сверкнул глазами, что Шейна будто волной отнесло вон из зала и тяжёлая дверь сама за ним закрылась. За дверью послышался его крик, очевидно, что Шейн влип в стену. Мэрион открыл дверь в другую комнату. На него смотрел и лупал глазами Барни.
— Ну что, убедился теперь, что я не завёл себе никакого любовника?
— Мэрион, этот пришелец может быть опасен, я боюсь за тебя, — проговорил Барни. Мэрион привлек его к себе и крепко обнял: — Не бойся, я смогу позаботиться о себе. Идём ужинать, а потом хотелось бы отдохнуть, я очень устал, да и ты тоже. Составишь мне компанию?
— Конечно, мой дорогой, — прошептал Барни.
От словосочетания «мой дорогой» все внутри Монти сжалось от волнения. Его самого изумляла такая реакция на слова Барни. Как же прекрасно ощущать себя любимым! Мэрион забыл об усталости, о сегодняшних треволнениях, о Шейне. Он схватил Барни на руки и потащил в столовую, всю дорогу целуя. Барни тихонько ахнул, он обхватил Мэриона за шею, приник к его губам, вдыхая неземной аромат его роскошных локонов. И все заботы ушли. На душе стало хорошо и спокойно. Барни чувствовал себя под надёжной защитой, чувствовал себя нужным и любимым. И это было счастье.