— Илир? Илир, ты слышишь меня? — заглянул ему в лицо Агон. Робот так глубоко утонул в своих мыслях, что услышал не с первого раза. Он поднял глаза на пришельца.
  — О чем задумался, Илир, что тебя так беспокоит?
  — То, что я приношу тебе только одни неприятности, я плохой робот, — насупился он.
  — Но, помимо неприятностей, ты приносишь мне самое главное — это счастье, — ответил пишелец.
  — Агон, — проговорил робот, — я согласен, согласен быть твоим возлюбленным!
  — Вот как, Илир, — улыбнулся Агон, — и почему ты вдруг так решил?
  — Тогда… когда тебя чуть не переехало из-за меня вездеходом, у меня будто глаза открылись и я понял, что, если ты не пожалел бы ради меня своей жизни, значит, я  тебе по-настоящему дорог… и мне даже стало стыдно за все те гадости, которые я тебе наговорил,  хоть ты, конечно, и сам был хорош…
  — Неужели нужно преддверие трагедии, чтобы понять самые простые вещи!
  — Агон, я хочу быть твоим роботом и твоим возлюбленным.
  — Я очень рад слышать это, Илир, я знал, что у нас с тобой все будет хорошо, — пришелец обнял Илира сзади за талию и положил голову ему на плечо.
  — Можно, я поцелую своего робота и своего возлюбленного?
  Робот развернулся к нему, щеки его пылали, по телу пробегала дрожь в ожидании долгожданного поцелуя. Когда Агон коснулся его своим языком, робот издал стон. Пришелец упал в кресло и усадил к себе на колени робота, он расстегнул на нем костюм и обнажил грудь, прикоснулся губами к соскам.
  — Ах, Агон! — воскликнул Илир.
  — Илир, я тебя люблю и очень сильно тебя желаю…
  — Агон… — проговорил робот.
  Пришелец подхватил его на руки и отнес в спальню, положив на кровать. Огненно-рыжие волосы рассыпались на белых подушках, Агон был вне себя от возбуждения, он принялся раздевать и робота, и себя.
  — Если что, останови меня, Илир, я не буду делать против твоей воли, — сказал пришелец. Робот по-прежнему пылал, Агон заметил, насколько сильно он возбужден.
  — Илир… — прошептал Агон, разглядывая его тело, — мой прекрасный, мой любимый робот… — губы пришельца поймали полуоткрытые губы робота. Руки Агона гладили его тело в самых сокровенных местах, казалось, робот улетел на десятое небо и до сих пор витал в облаках. Пальцы Агона проскользнули в него и пробирались все глубже, Илир вскрикнул.
  — Не бойся, Илир, доверься мне… — пришелец продолжал целовать робота, успокаивая его. — Это совсем не страшно, вспомни, как тебе было хорошо.
  — Ладно, — зажмурился робот. Он вцепился в Агона, когда тот проник в него и снова вскрикнул.
  — Любимый… — прошептал Агон ему на ухо. Он стал постепенно двигаться, не спеша, давая время, чтобы робот привык и перестал паниковать, потом постепенно увеличивал темп.
  — Агон… — уже не выдерживал Илир, — со мной что-то происходит, что это?
  — Ты сильно возбудился и скоро наступит пик наслаждения, — Агон ещё глубже ворвался в него, пока робот не закричал в порыве экстаза. Он продолжал лежать, вцепившись в Агона.
  — Что это? Так мучительно и так невероятно хорошо…
  — Это желания твоей плоти, — ответил Агон, — которыми ты наделен, как настоящий пришелец.
  — Мне так стыдно и так хорошо… — проговорил робот.
  — Мне тоже очень хорошо с тобой, Илир, спасибо, я так ждал нашу ночь…
  Робот прижался к пришельцу обнаженным телом:
  — Агон, мне кажется, что я в тебя влюбляюсь…
  Пришелец крепко сжал его в объятиях. Робот склонил голову ему на грудь и Агон гладил его по волосам.
  — А если я такое сделаю с тобой, нормально это будет? — спросил робот.
  — Думаю, нормально.
  Илир уже почти спал, убаюканный поглаживаниями Агона, на его губах играла безмятежная улыбка.