Я не выходила из своей комнаты несколько дней. Мне не хотелось никого видеть. Ночью охотилась на диких зверей, днем спала. Мэлорм вошел ко мне почти неслышно.
— Теперь мы остались вдвоем, — сказал он.
— Вдвоем? — усмехнулась я. — Ты же обрел отца! Ты с ними.
— Я ненавижу их! — сказал Мэлорм вполне серьезно. — Они отравили нам жизнь, заставив плясать под свою дудку. Кто такая Мелисса? Кем она тебе приходится? Почему ты живешь в ее замке? Я имею право знать…
Я отвернулась в сторону. Меньше всего сейчас мне хотелось вспоминать о знакомстве с Назанилем, который превратил нашу жизнь в адский кошмар.
Кто для меня Мелисса? Я была игрушкой Мелиссы, ее вещью, ее куклой…
?!
— Я никто для Мелиссы. Она купила меня у моей нищей матери для забавы. Так я и жила у нее. Не знаю, как бы сложилась моя жизнь, если бы мы не поехали на эту проклятую охоту… Назаниль заморочил нас, он обратил Мелиссу, они начали преследовать меня, и я пустилась в бега. Все эти годы я провела на колесах, в суеверном страхе. Мне повсюду мерещились оборотни, до сумасшествия. Назаниль все-таки напал на мой след… Потом появился ты… Смыслом моей жизни было уберечь тебя от них, не позволить им вторгнуться в твой мир, обратить тебя…
Мэлорм стал грустным, задумчивым. Он взял меня за руку.
— Прости, — сказал он.
Я посмотрела на сына. Какой он был красивый! Он был еще красивее, чем сам Назаниль, что-то в нем было и от меня. Мэлорм погладил меня по руке. Мурашки пробежали по коже. Как ужасно осознавать, что мне хотелось собственного сына… Умом я понимала, насколько это гадко и кощунственно, но тело говорило другое… Теперь Мэлорму всегда будет семнадцать. Он посмотрел на меня долгим волнующим взглядом:
— Мама…
Я потрепала его по щеке.
— Теперь ничего уже не поделаешь, — ответила я.
— Так а что терять? — он положил руку мне на талию. Его губы очутились на моем плече.
— Нет, Мэлорм, уходи, — прошептала я, но вышло это как-то неуверенно.
— Люблю тебя… — прошептал он, прижимаясь ко мне. Его губы коснулись моей груди. Какой прекрасный, какой очаровательный юноша…
Я обхватила его за шею, но потом резко оттолкнула:
— Уходи! Нам нельзя, ты — мой сын!
Звери не признают родства. Я не уйду, пока не добьюсь тебя.
— Ты не добьешься меня! — сказала я, решительно вставая с постели. Разум возобладал над всем остальным. В комнату вошла Мелисса. Она хохотала.
Милая семейная картина! Сын добивается интима от своей матери! Стасия, святоша, ты же почти поддалась. Не отказывай себе в удовольствии, что уже терять. Нужно было принять обращение вместе со мной, тогда тебе было бы двадцать, а не тридцать восемь!
— Уходи отсюда! — почти прорычал Мэлорм. — Подстилка для оборотня!
Мелисса снова рассмеялась.
— Милый, подстилкой для оборотня был у меня в прошлый раз ты!
— Все! Хватит! — закричала я. — Уходите оба! Убирайтесь, я хочу побыть одна! — я захлопнула дверь.