То, что я изначально считала благословением, показалось мне сейчас отвратительным проклятием. Что за сила таилась в глазах Назаниля? Которая помешала нам осуществить свой план? И охотник, который никогда в жизни не промахивался, промахнулся… Чары… Теперь я, как они. По делом мне, дурочке! Не лезь в то, чего не знаешь.
Но можно же как-то жить, не убивая людей? Стасия же живет? Буду, значит, как она. Сбылась мечта идиотки!
Я давно заметила, как лошади неадекватно реагируют на оборотней, а наш конь везет повозку, наполненную оборотнями! Насколько тяжело ими управлять! Но Назанилю подчинялись даже кони, он, как удав, завораживал их взглядом.
— Стоп! — Назаниль притормозил коня. Посреди дороги лежал разодранный труп.
— Хм, — хмыкнул Назаниль. — Кто-то неплохо постарался и без нас… Здесь есть оборотни…
— Может, свернем обратно? — спросила Мелисса.
— Я никого не боюсь, и не собираюсь ни от кого прятаться, даже, если встречу себе подобных, других. Едем дальше. Красота, молодость, смерть…

5

Небо обложило серыми тучами. Накрапывал дождь. Вокруг тоже было серо и уныло. Да здравствует серая, унылая вечность, наполненная скитаниями, чужой болью и смертью! Как манила ты вначале ярким праздником! Быть может, в этом-то и состоит изначальная уловка Дьявола — завлечь неискушенную душу, поймать на крючок.
Дул ветер. Какая-то нищенка, в натянутом на глаза капюшоне, тянула изможденную руку к повозке:
— Уезжайте отсюда! Здесь гуляет Смерть!
— Мы не боимся смерти! — усмехнулся ей в ответ Назаниль, и мы поехали дальше. Как во время бубонной чумы — здесь гуляет Смерть. Но несем ее мы. Мы — бубонная чума. Печально заскрипели колеса, будто ехала траурная карета. На душе было тошно и гадко. Я перевернулась на другой бок, чтобы не так сильно болела рука. Ветер дул прямо в лицо.
По приезду мы сразу же купили дорогой замок. Для Назаниля деньги никогда не были проблемой. Его взгляд насылал такие дьявольские чары, что ему могли продать все, что угодно, даже, если в его кармане не было ни одной монеты.
— Надоело бегать в костюме девчонки! — возмущался один из волчат. Я постоянно путала их по именам.
— Сам ты девчонка!
Мелисса вертелась перед зеркалом, чтобы удостовериться, идет ли ей мужской костюм. В зал залетела бабочка. Она билась об стены, не находя выхода.
— Вот было бы хорошо, если бы весь зал был полон таких бабочек! — сказала Мелисса.
— Осенью бабочки большая редкость, — заметил Назаниль.
Эта бабочка напоминала мою собственную душу, по глупости залетевшую в это логово, где теперь ей суждено увянуть.
— Ложись спать, — я почувствовала на своей спине руку Назаниля и сбросила ее. Не хотелось ничего. Я погубила себя. Что теперь имеет значение!..