В эту ночь пришел мой двойник —предвестник всех бед и несчастий. Он прошел сквозь стену, как мы обычно ходим через дверь, сел напротив меня, подпер голову руками, и долго смотрел грустными глазами. Я видел себя со стороны — напротив сидело мое отражение. Это уже не пугало меня, как раньше, настолько я привык к нему.
— Ну, что еще должно случиться? — спросил я у самого себя. — Что еще может быть хуже, чем жить в логове оборотней?
Он смотрел и молчал. От его печального взгляда хотелось выть на луну. Я понял, что ничего не добьюсь. И, не обращая внимания на двойника, принялся перебирать крупу. С рассветом он, как всегда, исчез.
Через несколько дней, поздним вечером, страшные картинки всплывали перед моим лицом. Я почувствовал небывалую тревогу. Что-то должно было случиться. Страшное и непоправимое. В груди давила щемящая тоска.
— Мама! — закричал я, и бросился на кухню. Там лежал обезображенный труп матери, растерзанный оборотнями. Я закричал не своим голосом. Вошла Стасия.
— Они убили мою мать! — закричал я в истерике.
— Теперь они убьют и тебя, — сказала Стасия. — Нужно немедленно отсюда бежать. Подожди, я возьму вещи и пойду с тобой.
Я стоял, и округлившимися глазами смотрел на растерзанное тело матери. Мой подбородок дрожал. Стасия схватила меня за руку. Мы пробирались по кустам. Я бесчувственно смотрел на жестокую улыбку холодной луны, и не мог поверить. Теперь я остался один на всем белом свете. Проклятые монстры убили мою мать! Я сжал маленький кулачок и крепко стиснул зубы, обещая, если судьба оставит меня в живых, отомстить за гибель матери.
— Зачем они убили ее? Зачем? — я дал волю слезам.
— Наверное, она разоблачила их, увидела, как они превращаются…
— О, сколько раз я говорил ей, что нужно бежать из этого проклятого дома! Почему мне никто не верил, никто!
— Людям трудно в такое поверить, — ответила Стасия. — Твоей матери уже все равно ничем не поможешь. Нужно думать, как спастись самим.
Она тащила меня за руку. Мне было уже все равно. В моих ушах стоял звериный топот. Рык. Оскаленные в кровавой улыбке пасти. Они бежали по следу.
— Они бегут по следу. За нами. Они уже близко, — сказал я. Стасия ускорила шаг. Я слышал их дыхание уже совсем рядом. Мы бежали, но, разумеется, все это было бесполезно, скоро они нагнали нас. Стасия загородила меня собой.
— Не смейте прикасаться к нему!
На этот раз ее воля спасти меня была сильнее, чем манипуляции Назаниля, что бесило его еще больше.
— Мы не можем его отпустить, мальчишка выдаст нас, — сказал Назаниль.
— Нет, вы не посмеете убить его, — сказала Стасия.
— Ну хорошо, моя дорогая, хочешь оставить его, будь по-твоему.
Он прыгнул. Стасия упала в сторону. Я почувствовал сильную боль от укуса и упал в обморок.