Я наблюдала за ним, считая себя едва ли не черной вдовой. Как он смотрел на Стасию, ловил каждый ее взгляд, случайно пытался коснуться ее руки. Острые стрелы ревности впились в душу и навсегда отравили ее. Я думала, что оборотни другие, но они такие же, как люди, даже еще хуже, потому что имеют сверхъестественную силу. Я разочаровалась по самое не хочу. И сверхлюди, которые всегда всегда так восхищали меня, оказались не лучше. Весь мир опротивел мне. Душу заполнили боль и отвращение. Я жила, сама не зная зачем. Зачем? Чтобы убивать. Да, я хочу убивать, я не буду такой, как Стасия, я передумала. Меня стало манить то, что поначалу отвращало. Я стану безжалостной убийцей. И Мелисса во всем была права. Что мне до чужой боли? Сколько раз мне ее причиняли! Разве меня кто-нибудь пожалел? Только циничные издевки слышала я в ответ. Почему я должна быть к кому-то милосердна? Смерть всем! Так же цинично посмеюсь я над вашими обезображенными трупами, как вы посмеялись над моей душой. И мне все равно, кто прав, кто виноват. Вы все одинаковы. Вы причиняете друг другу лишь боль и страдания, и вам на это плевать. И мне также будет наплевать на вас.
Казалось, Стасия не замечает знаки внимания Инглеберта. Она находится в каком-то своем отрешенном мире. Или делала вид? Она не такая уж монашка, какой кажется, раз спит с собственным сыном.
В эту ночь, обратившись, я побежала за своей первой жертвой. Ну, кому сегодня выпал жребий Смерти? На моем пути шла женщина с младенцем. Не задумываясь, я растерзала их обоих. У младенцев мясо нежное, как у цыплят. Меня не мучила совесть. Наоборот, мне морально стала легче, будто убрала в доме мусор, будто освободила мир от ненужного. Наверняка эта стерва отбила у кого-нибудь мужа или любимого человека, а ее выродок, когда вырастет, станет таким же, как все. Значит, я все правильно сделала. Смерть всем! Жребьевка продолжается.