И сильно рвануло левее и выше церкви Св. Симеона Верхотурского. Это взорвалась бензоколонка. Не выдержав удара, раскололись резервуары, в клочья разорвало бак бензозаправщика. Смешалось с бензином дизтопливо, и потекло огненной рекой, сходу выжигая все на своем пути: дома, машины, деревья, людей и животных. По небольшому городку, добавляя страха, засверкали и засиренили машины скорой  помощи, пожарные и полицейские. Патрули дорожной полиции загородили въезды в город, оставив только узкие подконтрольные выезды, через которые тут же кинулись убегающие в панике горожане. Вертолеты высвечивали прожекторами темные, обесточенные улицы, определяя наиболее опасные очаги возгорания и корректируя движение пожарных и полиции. Надо отдать должное – люди в форме: пожарной, полицейской, медицинской и военной, панике не поддались и вели себя достойно, четко исполняя все написанные для таких случаев инструкции, и спасали, спасали людей, как могли. Но какие инструкции, и какие, самые слаженные действия могут противостоять движению земных глыб, огня и воды?! Трещали и рушились здания, вспыхивали коробки деревянных домов, взрывались газовые точки по всему городу.

      Уже подъезжая Калистоге, уже прослушав предупреждения по радио, отец Владимир быстро и точно своим военным и житейским опытом оценил обстановку, и, не снижая скорости тяжелой Тойоты Тундры, раскидав машины полицейского кордона, прорубился в город. Исчезла медитативность и размеренность священнослужителя, мгновенно вернулся в тело отца Владимира рядовой Шанцев, бегущий в атаку, но совсем без страха. Он даже не понимал, он сутью своей знал, что и как нужно делать. А огненная река от бензоколонки, повинуясь рельефу,  легко и плавно с двух сторон обошла церковь и вновь сомкнулась за скамейкой под хурмой. Он точно знал, что ребята сейчас в храме и что они уже не выберутся, а если и выберутся, то сгорят. Не останавливаясь, он пересек горящую улицу. Мгновенно вспыхнули колеса, намотав  пламя на резину. Владимир сразу увидел перекошенную дверь церкви и, сломав ограду и подпрыгнув на ступенях, мощным углом капота выбил дверь внутрь и застрял в проеме. Пламя с колес уже перекинулось и полезло по машине и с наружи и внутри, и начало облизывать деревянную коробку входа  и ступени. Открывая дверь, он почувствовал, как загорелась ряса. Он выскочил из машины, скинул горящее одеяние и остался в серых брюках и куртке, похожей на форму вермахта, но без погон. Легко, словно перепрыгивая окоп, отец Владимир взлетел на помятый капот машины, и нырнул в  проем как в воду, сложив руки перед лицом.