— Не говорю.
— Вместо этого ее поймал японский рыбак, возможно потомок тех, кто пострадал от лучевой болезни в Хиросиме или Нагасаки, и он, вылавливая эту рыбу, даже не знал, слава богу, кто её есть будет. Потому, как если бы знал, он бы ей еще и в жабры плюнул. Потом её заморозили в японском морозильнике, который работает на газе, добытом на Сахалине, и отправили кораблём, построенном в Голландии и плавающем под флагом Филиппин, на Иракском мазуте, сюда в штаты. Водитель, возможно русский иммигрант по имени Саша, притащил ее в фуре в городскую морозилку, а оттуда её забрал китайский курьер и передал китайскому повару. Короче, на долгом пути от океана до твоего желудка, этой рыбой занимались все расы мира, кроме, пожалуй, негров, которые генетически работать не могут и не хотят. Вы рабство, конечно, правильно отменили, только поздно, а когда отменили, то толком не придумали, чем их занять. Так вот, твою рыбу лапали десятки рук людей, которые тебя не то, что не любят, они тебя знать не знают и ничего хорошего от тебя не ждут, и ничего хорошего тебе не желают. Теперь эта рыба варится у тебя в желудке и превращается в твою кровь, в твои мысли и в твое дерьмо, и самым безобидным в этом коктейле может оказаться именно дерьмо.
В аэропорту Сан-Франциско, в ресторане сидели два отставных разведчика Иван и Сэм. Иван в молодости служил в ГРУ, а Сэм закончил здесь же в Калифорнии школу военных переводчиков, прекрасно говорил по-русски, обожал Достоевского и Толстого, и часто летал в Россию к невестам. Правда никогда не женился, но летать продолжал, сначала по долгу службу, а потом видимо уже от души. Знали они друг друга уже лет десять и так уж сложилось, что Иван приезжал провожать Сэма, когда он в очередной раз летел к русской невесте. Поляну накрывал Иван, пили они исключительно водку и надирались иногда так, что один раз Сэм вообще не улетел, а в другой раз Иван улетел вместе с ним. В силу профессии ни один не верил, что другой уже в отставке и продолжали считать оппонента действующим шпионом, но тактично разговаривали на общие темы. А общих тем, в силу образования и начитанности у них было достаточно. Само собой, основной темой были Россия и Америка — противостояние, общая победа, борьба и единство противоположностей, и тут уж каждый кулик хвалил своё болото и опускал чужое. И, когда Сэм выкладывал экономические тузы, Иван сразу же их крыл историческими и культурными козырями. Тут уж Сэму было воевать тяжело, так как он и сам знал и любил историю и культуру России, и неоднократно признавал, что за Иваном мощно стоят три богатыря Пушкин, Толстой и Достоевский, а его спину хиленько прикрывают Лондон и Твен. Он не однократно пытался подтащить в свою тусовку и Шекспира, но был высмеян и убедительно отвергнут.