Тренер в роли «удильщика» (и он же, конечно, главный судья) встает в центр зала и вызывает первую шестерку игроков – по 3 от каждой команды. Они встают строго на свою часть круга, в центре которого стоит «удильщик». Веревка-удочка закрутилась и игра началась. Команда судьи-тренера-«удильщика» (в одном лице): «Заходим!». Все шестеро делают шаг вперед и начинают прыгать, стараясь не задеть веревку. Стоять и прыгать надо так, чтобы груз на конце веревки был сзади пяток. (Ближе подходить можно, но не резон: прыгать придется выше.)

Веревка крутится, а игроки прыгают через нее до тех пор, пока кто-то ее не задевает. Ему теперь дорога только на «кладбище». Игра останавливается на несколько секунд – потеря восполняется другим прыгуном из потерявшей одного игрока команды. Остальные пятеро имеют право или продолжить прыжки, или замениться, если кто-то из них устал. Но в начале игры это делается редко.

Все продолжается до новой ошибки. Таким образом, каждая серия оборотов ведет к потере одного игрока из какой-то команды.

Сначала выбывают откровенно слабые прыгуны, потом – посильнее, а оставшимся сильным прыгать приходится все с меньшими интервалами отдыха. Если у команды остается 3 игрока, то замены им больше нет, а значит нет и отдыха. Разве только во время остановки игры для замены у команды-противника.

Не могу обойти вниманием случай на соревнованиях в московской школе (я работал там несколько месяцев). Во время такой игры в одной из команд оставалось, точно не помню, человек 6 – 7, а другая перебралась на «кладбище» уже вся, за исключением одной девочки.