И  тогда  он, приказав  отстреливаться  остальным  машинам, решился  на единственный, что  сработало  в   его  центральном  управлении  самой  человека  и  машины  шанс  или  точнее  возможность.  

  Киборг  Т-888  по-имени  Алексей, схватил  один  из  трех  больших  ящиков  своими  мощными  гидравлическими  в  сервоприводах  манипуляторами руками  и  поднял  его  перед  собой, прижав  его  к  грудному  бронированному  своему  щиту. Одновременно  прикрываясь  им  и  прикрывая  свои  за  тем  щитом  две  водородные  в  специальной  выдвижной  ячейке  батареи  IGАY-700, бросился  на  своих  гидравлических  ногах  машины  и  человека  к  металлическим  дверям,  ведущим  в  центр  управления  под  землей  самой  вышкой  и  антеннами. В  самый  огонь. И  время  шло  на  секунды. И  он  уже  ни  о  чем  больше  не  думал, только  о  своей  цели. Как  машина  скорее, чем  человек.

  Он  был  уже  в  повреждениях  и  сам  бой  порядочно  по времени  затянулся  и  грозил  полным  разгромом  и  неудачей. Что  он  допустить  сейчас  не  мог, как  не  мог  вообще  никогда. Иначе, на  кой черт  он  был  избран  матерью  самой  главной  командной  машиной. Старше  даже  самого  Рэджи. И  только  подчиняющийся  одной  матери  и  Верте.

  Алексей  скрытый  теперь  охватившим  весь  завод  и  склады  с сжиженным  сдаленным  под  огромным  давлением  газом  огнем, разлившегося  по  земле  мазута, который  сбивал  своим  жаром  тепловизоры  и  сканеры  других  машин  как  своих, так  и  противника,  подлетел  к  тем  металлическим  толстым  из  бронированной  танковой  стали  дверям  и  стал  выворачивать  запоры  и  замки  запирающие  двери  внутрь  бетонного  неглубокого   подземного  одноэтажного  бункера. И  ему  удалось  это  сделать. Он  открыл  двери, широко  их  распахнув  и  схватив  снова  раскаленный  до  красная  металлический  большой  со  взрывчаткой  Тринотропирилом  В1CGP18  ящик, влетел  сбегая  прыжками  по  бетонным  ступеням  в  подземный  бункер  управления  радиовышкой.