Бывшие  Штаты  Америки.

Штат Калифорния. Северная  часть   руин  Лос-Анжелеса.

В  горах  Санта-Моника.

Подземный  бункер  человеческого объединенного  сопротивления.

22:20 вечера.

  Капитан  пограничных  войск  Николай  Пирогов  спешил  на  экстренное  военное   поздене  вечернее  совещание. Почему-то  назначенное  именно  на  22:00. Почему, одному  Остапенко  было, наверное, только  известно.

  Он  опаздывал, был  встревожен, предстоящим, надвигающимися  событиями. Впрочем, и  не  он  один. И  он  был  последним, кто  спешил  на  экстренное  вечернее позднее  заседание  военного  объединенного  повстанческого  совета.

  Сутки  назад   прибыл  вертолет  с  ранеными  и  убитыми  из-под  базы  «TANTAMIMOS»  и  Колорадо. И  уже  давно  прошли  похороны  на  общем  горном  кладбище  недалеко  от  горного  аэродрома  в  горах  Санта-Моника. И  прошли  сутки.

  Все  были  как не  в  себе  и  кто  как…

  Погибли  русские  и  они  поминали  погибших. Четверых. Тех  кого привезли  и похоронили  и даже  тех, кого  забрать  так  и  не  удалось.  Они  остались  там  в  обрыве  той  высокой  горной  возвышенности, среди  черных  торчащих  скал.

  Остапенко  сказал  всем  своим, что  заберет  тела  двоих  мертвых  десантников, когда  прийдет  штурмовать  Главную  базу  в  Кастле-Рок.

  А  лейтенанта  Родиона  Семенова  и  капитана  Савельева  Дмитрия, под  автоматные  выстрелы  с почетом  похоронили  за  аэродромом  и ангарами  вертолетов. По  соседству  с  уже  похороненным  лейтенантом  Львом  Кругловым  и  двумя  американцами, убитыми  по  предательски  в  бункере  Джоном  и  Фредериком. В  окружении  еще  множества  здесь  могил  мертвых  погибших  в  боях  и  умерших  от  инфекций  и  заразы  американцев.