Он  почувствовал  текущий  по  его  полисплаву  ее  такой  же  жидкий полисплав. И  почувствовал  молекулярную  мощную  и  любовную  энергию  робота   полиморфа  внутри  своего  полисплава  и  своим  Центральным  Процессором  человека  и  машины. Он  слышал  и  ощущал  все. И  она  это  знала  и  смотрела  в  его  так  и  оставшиеся  мальчишескими  в  том  полисплаве  поверх  видеокамер  глаза, зелеными  цветом  моря  полиморфными  глазами  робота  Т-1001.

— Ты  не  пострадал, мой  любимый —  произнесла  Верта — Пока  я  приводила  себя  там,  на  бетонном  полу  в  порядок.

  Она  так  говорила, как  будто  ничего  уже  и  не  произошло. Вихляя,  кокетливо  женскими  широкими  голыми  под  тем  платьем  красивыми  из  полиморфа  металла  женскими  бедрами. И  взяв  его  робота  Т-Х  мужские  мощные  в  гидравлике  и  сервоприводах  покрытые  полисплавом  манипуляторы  руки. Положив  их  себе  на  свои  широкие  женские  из  пластичного  жидкого  металла  под  коротким  белым  платьем  бедра. Из-под  короткой  юбки  того  платья, которыми  прижалась  к его  ногам, и  прижимаясь  теперь  к  нему  всем  своим  робота  полиморфа  женским  телом. Женской  полной  грудью, и  животом  и  обняв  его  за  шею.

— Я  больше  испугался  за  тебя, любимая — проговорил  он  ей  ласково, и  по-человечески, как  только  мог.

   Алексей  уже  не  был  таким, каким  был  до  перелета  за  океан  и  после  аварийного  восстановления. Он  стал  другим. Более  мягким, старающимся  забыть  все, что  было  с  ним  раньше, хоть  и  не  получалось. Он  был,  постоянно  опекаем  двумя  женщинами. Эвелиной  и  Вертой. Двумя  женщинами  и  машинами  этой  громадной  базой  по  сравнению  с  той  теперь  брошенной  и  разрушенной, что  стояла  на  месте  города  Красноярска  в  Восточной  Сибири. Откуда  его эти  две  женщины  и  машины  привезли  сюда. Где  он  даже  первый  раз  в  жизни   уже  робота  заблудился. Не  смотря  на  вложенные  в  его  ЦПУ  карту  и  многопроэкционную  виртуальную  схему  «TANTAМIMOS».