Шуба была тяжёлая, прямо как какой-то богатырский доспех, но позволяла не замёрзнуть в самый лютый мороз. Таких мы сделали две штуки.

А что?

Главное – тепло, а ходить зимой далеко нам не надо!

Ещё здесь женщинам не принято было носить тёплые штаны, но одни – наплевав на все условности! – я себе всё же сшила. Буду зимой под платье надевать – кто увидит? – и не замёрзну.

Коза наша давала нам молоко. Мало, конечно, по небольшой кружке на человека выходило, но мы и этому радовались. Я научилась всё-таки доить козу. А козлёнок – оказался козочкой, так что у нас скоро будет стадо, смеялась я.

Живот у меня был ещё не очень большой, но спину по вечерам сильно ломило, даже сидеть было тяжело. Траву я горькую уже не пила, но какой-то отвар мне Сонька давала и вечером и утром.

Никита утеплил свою кузню, они со столяром сделали съёмные стены, чтобы когда потеплеет – их можно было убрать.

Так и проходили наши дни, в ожидании зимы…

Я вышла во двор погулять на солнышке. На улице стояли очень тёплые дни, прямо, как будто лето вернулось. Хоть и осень, но было очень тепло днём.

Во дворе стояли Сонька и Ярослав, они разговаривали тихо, но их разговор был мне хорошо слышен.

А Ярослав рассказывал своей невесте об их будущей жизни: о том, что сам будет в доме класть печку, так как по вечерам, несколько дней в неделю всё лето работал в подмастерье у печника Самуила.

Сам Самуил был уже стар, его старший сын погиб, а младший женился и переехал в дальний посёлок. Оказалось, что передать своё ремесло здесь ему оказалось больше некому. Он взял себе двух подмастерьев: один из них – Ярослав.