Сонька менялась с Никитой местами для отдыха, а меня они берегли: днём Сонька ехала на коне, а ночью это делал Никита, потому что ещё и держал факел, чтобы освещать дорогу…

Мы приехали на целый день раньше – чем если бы останавливались ночевать – но были такие уставшие, что смогли только умыться, наскоро поесть и тут же завалиться спать.

Ярослав, Пётр и девочки разгружали телегу без нас, а мы проспали практически до вечера.

Когда я проснулась, Никиты уже рядом со мной не было, но на кровати возле меня лежали два кулька, про которые я уже как-то и забыла. Мне стало любопытно, и я раскрыла свой кулёк, а развернув – ахнула: там был тот самый полушубок с вышивкой, на который я долго смотрела в ларьке готовой одежды.

Чуть позже, когда пришёл муж, я ему показала этот полушубок со словами:

– Никита, это ж дорого, я к нему приценялась на рынке.

– Моего брата не переделать, он любит подарки делать девушкам, если они ему нравятся, – объяснил муж и строго добавил. – Но ты – моя, и я тебя никому не отдам.

Я обняла его, поцеловала и прижалась к нему щекой.

– Конечно твоя. Я жить без тебя не могу и хочу быть только с тобой – и ни с кем больше!

Глава 46

Сонькину свадьбу мы сыграли через неделю после поездки…

Прямо в ночь перед свадьбой выпал снег, да так много, что вместо телег на свадьбу наряжали сани.

На выкуп невесты приехали братья Иван и Павел, они очень сильно расстроились, когда мы им рассказали про Мишутку, но тут не принято долго горевать, иначе душа умершего тревожится, и ей там плохо.