— Тебе лишь бы пожрать, не наелась жаб в своем болоте? — проговорил дедок с длинной бородой. Было в нем нечто странное: если смотреть на него со стороны чёртиков, то лицо его кривилось, покрывалось морщинами, а если со стороны старухи, то оно было добрым и приветливым.

— Не наелась! Я в отличии от тебя одними грибами да мхами сыта не буду!

 Третья гостья молчала, обводя своим красным глазом — второй глаз был крепко закрыт — кухню. Одежда ее была бедной, будто из сухой травы ткали. Руки были изуродованы язвами и шрамами.

— Полно ссорится, нужно ведьму провести.

— И то правда.

 Одноглазая гостья лишь кивнула.

 Старушка разделила ковригу на четыре куска, самый маленький чертёнок поставил ей кружку колодежной воды. Гости стали жевать костный хлеб.

— Хороши костишки выбрала, нечего сказать! Видать с моего болота утянула, а?

— Утянула, мавки ваши всегда топят вкусных людей да зверей.

 Утопленница одобрительно кивнула опухшей головой. Гости сделали по глотку из стаканов.

— Глаза небось в дуплах моих нашла?

— Что белочки взяли то я и забрала. Любят они хитрые очи.

Леший улыбнулся.

— Где же ты кровь нашла?

— Ведомо где, набрала земли да высушила, а кровушка да и капает в ведёрко.

 Другой чёртик поднес к Лиху одноглазому большое ведро, заполненное кровью, та лишь моргнула и принялась пить, склонив голову, как корова на водопое.

— Полно, ты, пожила? — спросил леший вытирая усы об чистую скатерть.