— Чего с кормилицей?

— Жар сильный, с постели четвертый день встать не может.

 Старуха выхватила букет и подмигнула Ратибору, она стала шуметь банками перебирая все свои накопления. Вскоре на столе появилось две банки, ведьма начала нечто шептать водя руками — хоть дым и уходил, но видно все равно ничего не было — мальчишка в притык подошел к шкафу и приметил, что одна банка, накрытая тканью, слегка светиться. Он приподнял сукно, глаза Кветки округлились: в банке бегала молния и настолько быстро, что от её вспышек он утратил на время зрение из-за чего почти потерялся в темноте дома.

 Спустя некоторое время лицо старухи зло смотрело в глаза мальчишки, сам же он сидел на лавке. Огонь в курной печи был потушен, а весь дым вышел на улицу.

— Ты ж чего по моим шкафам лазаешь, а? В следующий раз в дом не пущу! Я лисам не доверяю,- ведьма что-то мешала в тарелке, глиняные стенки которой были измазаны сажей, как и весь дом.

«Вся хата в саже, а сама чистютка, как же?»

— Я ведьма не просто так, и тебя черти не просто так привели сюда.

— Черти?

— Они самые, они твою матку да и свалили — захотели нас познакомить,- бабка сплюнула и где-то в углу послышался смешок. — Ишь смешно им! Бесы драные!

— А чего ж меня…

— Видно чего ж, мать то твоя Лиза, а не Мария, она лишь тебя подобрала, когда ты родился. Да и на кладбище тебе дурно, а от молитвы этого попа глаза на лоб лезут и уши вянут! Так же? Так! А от чего же? Да таму што ты мерцвяк! Как и я.