Глава седьмая. Лихо.
Ночью октября всегда приятно посмотреть лишний раз на луну как на стареющую, так и на растущую. Цветные листья деревьев постепенно падали на землю, укрывая ее от звереющих ветров. Дым от труб домов радовал глаза, казалось, что он тянется своими бесформенными пальцами к луне, но ветер бессчетное количество раз обрубал их своим невидимым мечом. Эта картина чем-то напомнила Ратибору ту сказку, о маге и луне.
Вернувшись с ночной вылазки с корзиной разных цветов — Кветка вычитал в книгах старухи о разных свойствах растений в разное время — он увидел на распашку открытые двери, три белых клубка, издали напоминая букетик ромашек или белых кувшинок, вжались в дно корзины и заскулили.
— Что такое?
Но ответа не последовало, он слегка потер кончик вылезшей пряди решая, что делать, и все-таки зашел в дом. На кухне сидела девушка с закрытыми глазами, длинные волосы были спутаны, а одежды ее явно ей малы. Подойдя ближе Ратибор смог осмотреть в свете луны изрубленные руки и ноги гостьи, полностью покрытые гнильниками и язвами, на шее красовался темный след, словно кто-то пытался задушить ее.
— Кто же ты?
Открылся правый глаз, красный, то ли от слёз, то ли от крови.
— Приш-шел хозяин значит…-девушка стала принюхиваться. -И чертей мне принес-с…
Длинная изуродованная рука достала из корзинки белого чертика.
— Оё-ё-й! Батько, не губи!
Лихо широко открыла свою зубастую пасть, языком провела по шерстке пойманного беса.