Как только за жандармским полковником захлопнулась дверь, Владимир сразу же бросился к германскому оберсту. «Так вот, зачем в его судьбе появились Железный Крест и Парабеллум от Кайзера Вильгельма. В этом лучшем из миров ничего просто так не происходит»: пронеслось в голове у Владимира. Его несло, как на волнах океана. «Герр Оберст, я сам нуждаюсь в вашей помощи»: с жаром по-немецки вещал Владимир оторопевшему германскому полковнику, не ожидавшему такого напора от молодого русского офицерика: «на самом деле я бывший кадет флота Его Величества кайзера Вильгельма Вольфганг фон Лёве, вот мой Железный Крест и Парабеллум – подарок Его Величества». Полковник Пауль ошеломленно откинулся в кресле: «Унмёглих». «Еще как моглих»: подумал Владимир и продолжил напор: «я не изменял присяге, данной Кайзеру, мою подводную лодку потопили, я единственный выжил и спрятался в русских спасательных шлюпках парохода, который должен был стать нашим призом, но из-за коварства русских был нами потоплен. Там же, в шлюпке, я переоделся в гражданскую одежду и нашел документы в куче тряпья. С этими документами я был доставлен русскими среди беженцев в ихний Севастополь и как военнообязанный был принудительно определен в школу прапорщиков русского флота. Меня спасло то, что в кадетском морском училище Вильгельмсхафена преподавали русский язык на превосходном уровне, готовясь к войне с унтерменшами. Об остальном, я надеюсь, вы догадываетесь». Германских оберст ошеломленно вертел в руках Железный Крест с немногозначным номером и Парабеллум с подарочной монограммой: «Будущему офицеру Германского Флота Вольфгангу фон Лёве.  Твой Кайзер Вильгельм». Наконец он произнес: «Унзинн» и внимательно посмотрел в глаза Владимиру: «Я даже не могу посвятить в детали вашей судьбы, герр Вольфганг фон Лёве, русского полковника, этим я рискую погубить такого верноподданного, как вы». Оберст перевел дух: «Мой мальчик, такие люди нужны Великой Германии, после всех испытаний, которые выпали на вашу долю, вы достойны чина, как минимум, германского оберлейтенанта. Если я останусь жив, я обязательно похлопочу об этом, у меня большие связи в Генеральном штабе, уж вы поверьте».