В конце лета 1917 года, Владимир под именем Николая Клюкина был наравне со всеми гардемаринами школы ускоренных курсов произведен в прапорщики флота. Производство в офицеры было неожиданно помпезным, играл духовой оркестр, с трибуны, убранной кумачом, к новоиспеченным прапорщикам обратился комиссар Временного Правительства в зеленом френче а-ля Керенский, и с жаром стал пропагандировать молодым офицерам величие долга по защите Новой и Свободной России. Владимир, еще не забывший дикий хохот пулемета с пожарной каланчи, слушал временного комиссара скептически. Неожиданно на его золотистый и необмятый офицерский погон легла чья-то легкая рука. Быстро повернувшись, он к своему изумлению увидел мужчину и женщину, знакомых ему по Вильгельмсхафену. Оба были в черных кожанках, на мужчине была офицерская фуражка с кокардой, но уже без погон, женщина была как ни странно, в красной косынке. «Надеюсь, этот болван вас не утомил»: нараспев сказала женщина, показав глазами на френченосца на трибуне, а мужчина шутя-торжественно добавил: «Гардемарин Клюкин, поздравляю вас офицером». Владимир попробовал отшутиться в ответ: «Я не служу сатрапам». «Давно служите, еще с кадет кайзера. Там, в Вильгельмсхафене, я должна была передать ему,»: женщина указала на своего спутника: «шифры германского флота, и успела их спрятать, когда на меня налетели те два усатых болвана, так что вы тогда спасли не только меня, но и всю нашу операцию». «Хорошо, что я должен делать»: сказал Владимир, прекрасно понимая, что их встреча не была случайной, и он всецело зависит от благожелательного отношения этих людей. Ответ неожиданно поразил его. «Ничего, начинайте офицерскую службу, вы ее заслужили как никто другой, присматривайтесь к обстановке, голова у вас ясная, но помните, наша история очень долгая, поэтому никогда не торопитесь. И да, мы найдем вас сами»: с тем знакомая парочка в черных кожанках и удалилась, оставив Владимира в долгих раздумьях.