На подходящем крейсере Русского Императорского Флота «Память Азова», увидев в мощные бинокуляры спасательные шлюпки, германскую подлодку U-36 и направленное на шлюпки с людьми орудие, все поняли и объявили боевую тревогу. Командир крейсера, капитан первого ранга Леопольд Павлович Креве, без колебаний отдал приказ потопить тевтонов за такое явное негодяйство. Через минуту орудия главного калибра крейсера открыли огонь по U-36. Подлодка попыталась уйти на глубину, но артиллеристы крейсера метким попаданием снаряда главного калибра раскрыли боевую рубку как консервную банку, в сорванные люки хлынула черноморская вода и через считанные минуты все было кончено. Подводная лодка кайзеровского флота U-36 навечно ушла на дно со всем экипажем. За исключением корветтен-капитана Густава фон Лёве, которого взрывной волной сорвало с настила и отбросило далеко в сторону.

   Во время этих событий Владимир, в изрядно намокшей форменке и прочих деталях флотской одежды, тянувших на дно, с трудом смог добраться до крайних шлюпок. Уцепившись обеими руками за шершавый борт спасательной шлюпки, он решил передохнуть и собраться с мыслями. Согласитесь, внезапное появление человека в германской флотской форме, после всего, что натворила подлодка U-36, вряд ли бы обрадовало едва спасшихся пассажиров. Однако люди в шлюпках, оглушенные канонадой ближнего боя, продолжали лежать ничком, закрыв головы руками и приникнув к бортам. Владимиру в это удачный момент надо было избавляться от чужой формы и он, одной рукой держась за борт шлюпки, быстро снял и перебросил в шлюпку ремень с кобурой Парабеллума, отправил туда же маленький мельхиоровый портсигар, подаренный на память от Хуго Баркова, в котором хранил вызывавший у него двойственные чувства Железный Крест. Затем он избавился от форменки и ботинок на толстой каучуковой подошве. Бескозырку кайзеровского флота он утратил еще раньше, при прыжке с боевой рубки U-36. Оставшись в нательном белье желтого цвета, сразу почувствовав холод морской воды, Владимир из последних сил подтянулся обеими руками и перемахнул через борт на дно шлюпки. Здесь силы оставили его и он заснул крепким сном младенца.