— Вот и я про это, — усмехнулся дед. – И не хочется сидеть на месте и доживать свои дни в такой скуке. Я думал, что в юности, когда по экспедициям ездил, то на всю жизнь накопил впечатлений, а нет, хочется ещё чего-то нового.

          — Дед, а когда мы найдём этот перстень, что делать с ним будем?

          — Я думал, что сначала нужно его изучить, приборами измерить, мне не даёт покоя теория о накоплении энергии, ну а потом подумаем. Когда будем знать с чем имеем дело.

          — А ты как думаешь, за ним кроме нас кто-нибудь охотится?

          — Как минимум знают о нём и ищут, может быть не так активно, как раньше, а может быть просто не знают того, что знаем мы.

          Небо уже приобрело характерный для лета фиолетово-чёрный цвет, разрисовало свод причудливыми созвездиями и накрыло землю тёмным бархатным одеялом. Костёр уже прогорел, спрей от мошкары ещё действовал, а сон медленно, но неуклонно окутывал Иосифа и Жорку.

          Утренне солнце первыми лучами пробудило ото сна Иосифа и тот, пока внук спал, разжёг костёр и заварил чай. Позавтракав, они собрали вещи и продолжили свои изыскания.

          Удача их настигла во второй половине дня, когда они обследовали очередную ложбинку недалеко от какого-то карьера. Металлоискатель завизжал тонко и протяжно. Жорка остановился и, отложив прибор в сторону, взял лопату и начал копать. Глубоко копать не пришлось, на втором штыке в глубину лопата вывернула из земли кость. Дальше раскапывали медленнее, и вот уже фляжка, на которую видимо и среагировал металлоискатель, была извлечена из земли, потом ещё несколько костей, а потом показался и череп. Жорка отложил лопату и осторожно убрал в сторону нижнюю челюсть, после чего пальцами стал разгребать землю. Его рука наткнулась на твёрдый предмет, ещё момент и перстень лежал у него на руке. Он стёр с него остатки земли. Перстень был такой же, как и во видении.