Мне вспомнились слова Аркадия: «Какой же современный человек одновременно циник, и до крайности ранимый…», а ведь и правда. Хотя, если судить по крайности, то это ничто иное как позерство. Закрыв книгу и ласково положив ее на стол, я задумался. Смотря на Лору, мне показалось, что почему-то девушки и женщины мыслить широко, масштабно, в конце концов философски – не способны. Их суждения глубоки тогда, когда сводятся к тем предметам и вещам, что непосредственно востребованы к практике. Как будто женский пол предрасположен более к решению непосредственных проблем, а не к тому, чтобы искать, капаться в бытие и информации в округе. Мы мыслим о вещах пространных и о смыслах, они же – великолепно думают о том, что уже есть, о локальных проблемах и зачастую неплохо их решают.
Так и провозились я и Аркадэ с Лорой Андреевной до вечера. Когда успокоили столь породистую даму, то отлучились мирно к стеллажам. Стоя оперившись о них, мы попивали коньяк и наблюдали за тем, как Дрозд и еще несколько участников клуба ведут активный разговор с той самой Лорой. Спустя какое-то время к нам присоединился и Павел. Отходя от Лоры, он повторно, как и при приветствии, поцеловал ей руку.
Аркадий налил Дрозду выпивки и спросил – о чем они разговаривали с таким бурным интересом?
– Лора, конечно, рассуждает примитивно, но мне она, в целом, – нравится. Ничего такая. А разговаривали мы о «смысле жизни». О том – можно ли сформировать смысл жизни? Существует ли он и корректен ли данный вопрос?
– Действительно, а корректен такой вопрос? По-моему – это очень индивидуальная тема для каждого человека. Мне кажется, что так или иначе смысл есть, а сформировать его – для этого нужны определенного склада душа и большая сила не менее большого духа, – ответил я Павлу.
Аркадий тихо:
– Н-да, вопрос сложнейший, и правильно подмечено – для всех ответ будет разный. Да и смысл, его поиск и осознание – вещь трудная, как и большинство вещей в нашей жизни.
Аркадий сказал это так тихо, что я его даже не услышал и переспросил:
– Чего?
В ответ он скорчил кислую мину и сказал:
– Повторюсь, в жизни, в мире – не может быть простых вещей. Поскольку, во-первых, это было бы неинтересно, а во-вторых, потому что тогда человеку не требовалось бы думать и размышлять над окружающими его вещами. Получилось бы так, что бытие лишилось бы логики, ведь этот феномен присущ сложной вещи, что состоит из более простых процессов и явлений, кои и образуют более высший по ступени смысла и значимости факт.
Средь нас повисла пауза. Она продолжалась, пока Аркадий не спросил меня:
– Ну, как там на любовном фронте, Евгений?
– Вроде как не очень… Лера – она вроде как любит меня тоже, но своего парня при всей его непутевости бросать не хочет.
– Хы-х, а что такое – эта самая любовь? Понятие любовь, как и счастье, как и дружба, – сегодня порядком обесценилось, как и многое подобное, столь же сакральное и межличностное событие. Вот, такие вот ныне дела. Все катится к привычке.
