Затушив сигарету, я встретил их как полагается – поцеловав им ручки. Надину ручку я поцеловал быстро, без всяких, а вот Леру одарил довольно затяжным baiser. Я обратился к Лериным очам. Без линз она была ничуть не хуже, все так же млада и мила. В этот раз смотрел на нее как-то по-особенному, собственно, она смотрела на меня также.

После лобызаний мы прошли в залу, где разворачивалось основное действо. Когда я попал туда, меня сразу же выбили дикий шум и гвалт из колеи. Почти что сотня человек, и все так громко чешут обо всем, без всякой любезности и этикета. «Ну и водевиль!» – подумал я и принялся осматриваться дальше. Минут через десять ко мне пришло понимание того, что мне тут не совсем комфортно, слишком громко, но, пожалуй, самым главным фактором, вызывающим у меня отвращение от сего мероприятия, являлась публика, что здесь собралась. Бестактные, бескультурные, излишне громкие и по природе неграмотные фанфароны, которые понасписывали себе на крепкую «отлично» и очутились здесь каким-то боком, отнюдь манер у них с пеленок не водилось. И все это я себе ничуть не надумал, буквально постояв и послушав предмет обсуждения у кого угодно тут, можно сделать такой вывод, вернее, он сам напрашивается с несоизмеримой силой. Их темы низки, а речь не пренебрегает сленгом, такие слова, как «извольте», «спасибо» и «пожалуйста», им только снились, более сложнейшие слова – их и не слышали николи. А то, о чем они держали разговор… Так об этом лучше промолчать. Я был в ужасе, у меня случился приступ антиинтеллектуализма.