Аркадий слушал вдумчиво и внимательно.

– По Шопенгауэру, каждый человек может быть самим собою, только пока он одинок. А так, в мнении твоем есть большая толика правды, но слишком много ошибочных выводов. Философия – это образ жизни, особенный, не такой, как у всех. Напрашивается вопрос, готов ты? И ты ли философ?
– Я еще не достиг той степени, чтобы однозначно дать себе оценку, также и слишком молод, чтобы заниматься какой-нибудь бредовой аскезой или чем-то поистине верным.
– Ну вот, посему предлагаю тебе продолжить твои изучение предмета. Попытаться переосмыслить не только то, чем и как ты жил, но и то, что ты прочел сейчас.
– Ну да…
– Хотя, философия на то и философия, чтобы каждый понимал и трактовал ее по своему разуму.

Я словил немалое удивление от слов Аркадия. Моя персона ожидала от него солидарности в крайней степени, ведь мои суждения были достаточно логичны и в меру экстравагантны. Может, он подумал, что я сделал слишком тривиальные выводы? Он прав, надо продолжать работать и познавать предмет дискурса.

–А что ты там принес? В своей огромной сумке? – Собеседник заметил то, с чем я пришел.

После вопроса ему были продемонстрированы несколько моих рисунков, портретных работ и полноценных картин.

– Могу рисовать все что угодно, но в основном сосредоточен на портретах и человеке как таковом, – добавил я.

За свои работы я получил похвалу от Аркадия, он сказал, что ему нравятся мои работы и стиль, в котором произведены творения. Мне от этого стало так приятно, что я невольно уловил себя на противоречии в своих мыслях, но сразу же постарался как можно быстрее избавится от подобного, дабы не нарушать целостности своего мнения.