Когда наши объятия прекратились, я уж хотел закурить, но Анна резко вынула сигарету из моего рта.
«В чем дело?» – спросил бы ее я, если бы она меня не поцеловала.
– Тебе это совсем не нужно, – ответила она тихонько мне.

32

Роковой день отъезда, я уже собрался и готов был отбыть к Анне, чтобы вместе с ней направится в аэропорт, но в последние свободные часы я наведался в наш клуб, мне надо было попрощаться с теми, кто так сильно повлиял на мою судьбу.

Вот я зашел в здание такого родного и теплого клуба… Большей зал, столы, стулья, стеллажи – ничего не изменилось, все так притягательно и уютно. Павел с Лорой ворковали за дальними столами для чтения, Аркадий же курил, смотря в сияющее ярким светом, как в тот день, когда я вернулся обратно, окно.

– Я уезжаю, Аркадэ.
– Я так и знал. – Он улыбнулся. – Я знал, что у тебя все будет хорошо, и говорил тебе об этом.
– Да…
Аркадий подошел и предложил мне закурить с ним последнюю сигарету. Я отказался, сказал, что больше не курю.
– Знаешь, как все быстро пролетело… Признаться, мне казалось, что у нас тобою, Евгений, впереди еще долгие годы.
– Мне тоже так казалось, но видно – не судьба.
– Да ладно… Ты главное пиши, звони. Я буду рад тебя услышать, пообщаться.
– Обижаешь, конечно, буду на связи. Я это, принес тебе портрет, который обещал нарисовать уже давненько. – Я передал Аркадию изображение.
– Закончил все-таки… – Посмотрел на меня. – Красавчик!
Мы молча постояли, смотря друг на друга.
– Ну ладно… Я пойду.
– Давай, до скорого, мой дорогой Евгений!
– До встречи, Аркадэ! – Уходя, я также помахал ладонью Дрозду и Лоре на прощанье. Аркадий провожал меня своим веселым, братским взглядом, а по щекам его стремились книзу слезы, но слезы эти были радости, не грусти, ведь за меня он, пожалуй, рад был так, как никто другой.