– Значит, ты не считаешь, что мы встретились сегодня случайно?
– Ничто не бывает случайным. Случайности слишком часты, и чересчур относительны, чтобы оказываться просто совпадениями. Я не верю, что что-то в жизни может произойти не нарочно. Вот я отражаюсь сейчас в этом зеркале. Огромное напольное зеркало, в котором я могу уместиться с головы до ног. Мне трудно воспринимать себя как себя. Я – набор случайностей. Во мне слились генетические коды всех моих предков. Все они родились, повзрослели, познакомились, сошлись, и приложили усилия для моего возникновения. Могло ли быть иначе? Никто не знает. Если да, то и впрямь вмешалась случайность. Если нет, то все спланировано четко. Есть какой-то план у того, кто приглядывает за нами сверху, с кем мы должны пересечься, столкнуться, сойтись. Нам кажется, что все это происходит благодаря какому-то чуду, и нам нравится так думать. Сталкиваешься у магазина со старым знакомым как раз тогда, когда он тебе способен помочь и говоришь – это была судьба! А тебе просто послали шанс.
– Ты говоришь, что ты – это не твое отражение в зеркале, но что тогда – ты?
– Я не знаю ответа на этот вопрос. Вдруг я – это шляпа? Твоя коричневая шляпа, которую ты надеваешь в сухую солнечную погоду? Можешь найти ее сейчас для меня? Если я стану примерять эту шляпу бесконечное количество раз, мне удастся убедить себя в том, что я и есть шляпа. Допустим, мне сейчас придет в голову оторвать взгляд от зеркала, закружиться по комнате, раскинув руки, а потом залезть к тебе на кровать. Кто сможет сказать, что – это моя собственная идея, что мне не внушил ее всевышний разум? Нельзя быть уверенным в том, что за каждым нашим действием не стоит кто-то или что-то. Или, например, я почувствую острое жжение в груди, и в моем сознании промелькнет мысль – срочно выбежать на улицу, так, как есть, нагишом. А там – разворачивается машина, под которую я попаду, едва переступив порог. Судьба? Скорее всего. Или же – я опущусь на пол, медленно, вдумчиво стану изучать себя, надену платье, неспешно натяну колготки, даже уложу волосы, собравшись, поцелую тебя и распахну дверь навстречу неизвестности. Что это – моя личная прихоть, или чье-то веление? Чье дыхание у меня за спиной? Коллективного бессознательного, или моего рассудка? Что – рассудок? Кто выдумал это название? Кто стоит за каждым словом, за каждым именем, кто распределил все предметы по классам и категориям? Где этот первый человек, благодаря усилиям которого мы умеем обозначить каждую вещь, что нас окружает? Как бы поговорить с ним, спросить – сам ли он все это выдумал, или некто, существовавший задолго до него, наделил его возможностью говорить, вложил столько фантазии, что каждая крупица откликнулась и сообщила свое имя? Ты не знаешь?
