-Но Рон и Берни… Они говорили мне о чем-то, что нам необходимо обсудить! Как же я уйду?!

-Ничего, детка. Даже если вы сейчас уйдете спать, а Рон уедет домой – боюсь, ему предстоит там очень нелегкий разговор! – ничего страшного в этом нет. Берни все вам с утра расскажет. Вам же не кажется, что он у нас какой-нибудь деревенский болван?

-Ну, что вы! Берни – замечательный парень! И если он и не похож на столичного жителя, это ни о чем не говорит. Мне очень нравится общаться с ним! Это так же легко, как сейчас с вами. Легко и приятно. Не надо кривить душой, выдумывать слова и бояться показаться дурочкой. Говоришь все, как есть.

-Вот и хорошо! Тогда, значит, и ступайте спать совершенно спокойно. Кроме того, даже если он о чем-то забудет сказать, я же рядом! Думаю, меня они тоже введут в курс дела.

Только тут Мэри, наверное, по-настоящему ощутила, как сильно она хочет спать. Она поднялась со стула, но ноги просто не хотели идти. Тело казалось ей большим мешком, неспособным к самостоятельному передвижению, но впереди лестница, и Мэри, смущенно улыбаясь и стараясь ничего не задеть, прошла наверх, к своей новой комнате. О, это было вершиной ее понимания уюта! Темные, но не мрачные гобеленовые ткани на стенах, очень напоминавшие о лесной чаще, полной загадок и сказочных тайн, пушистый ковер под ногами, огромная кровать, и занимавшая, собственно, почти всю комнату, оставив место лишь для зеркала в углу с небольшим, просто крохотным столиком под ним, глубокому креслу и тоже очень небольшому комоду для белья с часами наверху. Но кровать, боже – она была под настоящим балдахином изумрудного цвета с золотым шитьем!