Мэри не знала, что и сказать, хотя в голове роилось великое множество вопросов. Она глядела в свою чашку, но видела Ричарда, того Ричарда, что был с нею в Москве, а еще того, каким она любовалась на фото – молодого, необычайно красивого…
-Да, да, он именно такой! – услышала Мэри голос Шарлотты и вздрогнула, точно та, читала ее мысли. – Такой, каким вы его видите. Люди не меняются. Мы наблюдаем, как стареют те, кто нам дорог, но в мыслях всегда видим их такими, какими полюбили. Да и красота, истинная привлекательность человека, она никуда не девается. Никакие морщины не способны ее уничтожить. Правда, Мэри? Его глаза по-прежнему сияют?
-Да… Да! – прошептала Мэри, чувствуя рядом с этой женщиной, такой маленькой, хрупкой на вид, истинный восторг. Тот, что просто разносит душу вдребезги и хочется говорить и говорить о спрятанном в душе за семью печатями.
-Мы еще обязательно обо всем поговорим! – Господи, она и впрямь умеет читать мысли! – Но сейчас марш спать!.. Вам просто необходимо выспаться, Мэри. И я принесу вам свой отвар.
-Ох! После такого чаепития, мне кажется, я и так усну, как убитая! – улыбнулась Мэри.
-Это так. Вы просто очень устали. И не столько физически, сколько душевно. А здесь, наконец, расслабились… Но отвар вам не помешает. Вы не провалитесь в сон, как наломавшийся в штольне шахтер, а легко улетите в сладкие сновидения. Вы уснете, как ребенок, на руках у матери, как счастливая жена в объятиях мужа. Вы ведь знаете, каково спать в его объятиях!.. И не бойтесь, вы не проснетесь в слезах оттого, что его нет рядом. Вы проснетесь отдохнувшей и… увидите, наконец, ваше небо. В Лондоне столько высоких домов, что его загораживают, столько дел, что позволяют оглядеться только когда уже темно… И не смотрите на меня так! Вы просто порой очень напоминаете меня саму много лет назад. А я очень хорошо помню, что помогало мне забыть о боли, обидах и страхах. Я часто убегала подальше и глядела в небо. Я вдыхала воздух и мне казалось, что я умею летать… А еще – я не настолько стара, что бы не помнить музыку, которую так любите вы. Ваш Ричард Тайлер – почти мой ровесник и «Королевский Крест» восходили звездой на моих глазах тоже. Так что, я знаю, о чем говорю. Их песни – это счастье, это очень большое счастье для тех, кто услышит их по-настоящему. Вы услышали. Чему же удивляться? Чего тут угадывать?! Они сумели спеть и сыграть, не выдумывая ничего, улавливая музыку из воздуха, из радости, из настоящего волшебства. О, Эдди Дэймонд был для них истинным подарком судьбы! Этот парень не просто когда-то появился на свет – он пришел из ниоткуда, а вернее, оттуда, откуда приходит любовь. Настоящая, самая трогательная и трепетная, на пике чувств… Так жаль, что сам он так ее и не нашел. Порой меня просто пугали его глаза! Да-да, Мэри. Я видела их записи, их клипы. И я всегда всматривалась в его глаза. Боже правый, какими беспомощными они иногда бывали! Глаза, наверное, самого ранимого человека на свете. И самого одинокого… Я рыдала, слушая его. Я видела плачущего мальчика с сияющими глазами и совершенно обнаженной душой… Возможно, я говорю что-то мало понятное, что-то абсолютно не вяжущееся с вашим представлением об Эдди?
