— Ну что? — спросил Шисуи. — Раз ты здесь, значит…
  — Да, все плохо, — ответила Тень, снимая шляпу. — Я ждал полночи на холоде, под его окнами… — Широганэ удрученно сел на стул, ссутулившись. — А он даже не захотел говорить, сказал, что тема закрыта. Предложил постелить мне наверху, будто чужому… предложил остаться приятелями…
  — Не отчаивайся, Широганэ, — Шисуи положил руку, на которой красовались кольца Хомураби, на плечо Тени. — Сейчас я сделаю тебе чай с травами, которые успокаивают, ты совсем замёрз. А завтра я сам пойду к Рюуко и поговорю с ним, быть может, он послушает меня.
  — Спасибо, Шисуи.
  Король рэев уложил его в кровать, накрыв одеялом и сам прилег рядом. Так как оба они были худощавого сложения, то без труда поместились на одной кровати. Сон долго не приходил, мысли Широганэ были тяжелыми и мрачными, как свинцовые тучи, но потом начали действовать травы, которые заварил Шисуи и веки сами собой сомкнулись.

   — Знаешь, Харука, — сказал вдруг Исаму, когда они ложились спать, — ведь тело Шики само по себе неплохое, а мерзким оно кажется только из-за того, что в нем сидела мерзкая сущность сина. Но теперь-то её в нем нет, значит, и тело не при чем. А сейчас в нем ты и тело больше Шики не принадлежит, ты украсил это тело и теперь оно будет по-другому восприниматься!
  — Вот придумал, — хмыкнул Харука, — чтобы утешить меня.
  Исаму подвинулся ближе и поцеловал мальчика в щеку. Потом ещё и ещё.
  — Харука, ты хочешь меня? — тихо спросил Исаму.
  — Да, но теперь…
  — Молчи, — Исаму закрыл ему рот ладонью, — я все переосмыслил: тело здесь не при чем и я буду любить это тело, потому что теперь в нем ты!
  — Знаешь, Исаму, я очень ценю в тебе одно качество: что ты любишь меня не за деньги, а любишь просто потому что любишь, кем бы я ни был. Иногда мне кажется, что я тебя…
  — Что ты меня?! — подскочил Исаму.
  — Ничего, — ответил Харука, обняв его за шею и привлекая к себе.