— Скоро мне нужно будет уйти, — сказал Саваки, — я почти здоров и могу понадобиться своему повелителю, а в мирах сейчас переломный момент и смена власти.
  — Нет! — запротестовал Джеро. — Ты не можешь так просто уйти, снова бросить меня! Заканчивай с этой войной, ты нужен мне здесь.
  — Я не могу, Джеро, извини, у меня есть свои дела и обязанности.
  — Все ясно, — ответил мальчик, отвернувшись от сина, — и на корабле мы, конечно, не поплывем.
  Саваки посмотрел на его худую, скрюченную фигурку. Он осторожно положил ладонь на плечо Джеро, словно боясь сломать хрупкую статуэтку.
  — Отстань! — отмахнулся от него мальчик. Син положил подбородок на плечо Джеро, его волосы щекотали щеку мальчика.
  — Чем дольше ждешь, тем желаннее и радостнее встреча.
  — Я устал ждать!
  — Не злись, я обязательно вернусь, при первой возможности сразу же буду у тебя. Если ты будешь меня ждать…
  Длинные светлые волосы Саваки источали лёгкий цветочный аромат и аромат каких-то пряностей, это сводило парня с ума. Син осторожно прикоснулся губами к его щеке, затем к шее.
  — Саваки… — прошептал Джеро. — Я люблю только тебя, мне в этом мире больше никто не интересен.
  — Я знаю, — тихо сказал Саваки, потершись лицом об его щеку. — Поэтому, просто не злись, а немного подожди. Тебе есть, чем заняться и ты нарисуешь много-много шедевральных картин, я точно это знаю.
  — В последнее время я рисую только тебя, — Джеро обхватил его за шею худыми руками и прижался.
  — Рисуй меня, если хочешь, а можешь нарисовать море. Или нас вдвоем, плывущих на корабле.
  — Точно! — воскликнул мальчик. — Я нарисую нас вдвоём, плывущих на корабле!
  — Вот и славно, а сегодня у нас осталась наша ночь… Чего бы ты хотел? — с улыбкой посмотрел на него син.
  — Тебя…
  Саваки опустил его на постель и снял футболку.
  — Сегодня я буду целовать каждую клеточку твоего тела. Всю ночь.
  — Я хочу, чтобы мы стали одним целым, — прошептал Джеро.
  — Так и будет.
  Мальчик смотрел на склонившегося перед ним сина, как на снизошедшее до него божество, с замиранием сердца.