Она молча курила, теребя и теребя на пальце свое колечко – все, что осталось у нее от него… На глаза с болью снова выступили слезы.
Она не знала, что за тысячи километров от нее, там, за проливом, на самом зеленом острове на свете, в городе, затянутом густым туманом, Ричард Тайлер, седой, уставший, улыбавшийся так грустно, что и Брэндану, сидевшему рядом с ним в машине стало не по себе, вот так же теребит в пальцах, нежно поглаживая гладкий камень, ее серьгу – все, что осталось у него от нее…
-Ну, что, нагулялась? – Славик с кряхтением сел на диване. – Весело было?
Маруська зажмурилась, выдохнула и затянулась сигаретой, так и не оборачиваясь. Впрочем, она прекрасно могла себе представить, на какое чучело он сейчас похож – помятый, с похмелья, отвратительный…
-Чего молчишь-то?
Славик встал, и Маруська невольно сжалась. Они никогда не бил ее, даже когда устраивал свои пьяные сцены ревности. Но страх выполз откуда ни возьмись.
-А что говорить? – выдавила она из себя.
-Зачем вернулась?
Славик взял из ее пачки сигарету и прикурил, попытавшись примять вставшие дыбом его почти черные волосы.
-А куда мне вернуться?
Она держалась из последних сил. О, как бы ей хотелось сейчас вывалить на него всю правду о том, как она относится к нему, что думает о нем! Без прикрас, все, как есть, в лоб! И так было бы честнее, так она не чувствовала бы себя уже вот из-за этого молчания виноватой перед Ричардом, перед его глазами, глядевшими ей прямо в душу. Но… не могла. То, что она задумала, требовало нечеловеческого терпения!