— Иди, и  скажи  ему, милый, что нам, пора  уже  в  дорогу — сказала, мне  Джейн и, прильнув  плотно  голым, почти  черным  загорелым, сладко  пахнущим свежее  вымытым  мокрым  девичьим  гибким  телом  ко  мне. Обняв руками  за шею. Она  посмотрела  мне  пристально  и  обворожительно  любовно  в  глаза.

  Довольная  нашей  проведенной  той  дикой  и  безумной  в  прибрежном плетеном  амбаре, на  пальмовых  листьях  двух  любовников  ночью. Она, снова, впилась  жадно  губами  в  мои  губы. И, еле  оторвавшись, припеваючи какую-то  роковую  мелодию. Быстро  обтерев  меня  длинным  банным полотенцем, как, словно, малолетнего  ребенка. Обернувшись  быстро. И  голая, обтираясь  сама. Проскочила  как  ретивая  быстроногая  лань  в  свою  каюту. И  уже  оттуда  крикнула — Буду  скоро  готовить  завтрак! Просьба! Далеко  не  разбегаться!

  И  в  трюме, сотрясая  переборки  кают  и  отсеков  внутри, где  каюты  нашей  Арабеллы, заиграла  группа «Моtley Crue».

                           Обреченные на любовь

  Мы  снова  были  в  открытом  океане. И  был  новый  день. Было  21 июля  на  часах  час  дня.

  Дэниел  простился  со  своей  ветреной  подружкой  островитянкой, пообещав  к  ней  вернуться  после  плавания. Так обычно  поступают  закоренелые  моряки, но, делают  все  с  точностью, до наоборот. Может, Дэни  и  вправду  девчонка  понравилась. Но, это  только осталось  ему  известно.