По  просмотру  первоначальных  съемок  этой  лагуны, где  мы  стояли результаты  его, тоже  не  устроили. Сонар  и  камера  ничего, тоже  не показали, ни  по  внешнему  барьерному  рифу  в  месте  прибоя  волн, ни далее до  отметки, где  перегрелся  и  вышел  из  строя  наш  лодочный  мотор.

  Джейн  стояла  и  просто  смотрела  на  нас  работающих  у  резиновой  лодки и  готовящих  ее  к  новому  поисковому  маршруту.

  Я  поглядывал, иногда  на  нее. И  видел, как  смотрела  она  на  нас  обоих. И особенно  на  меня.

  Как  она  была, вновь  красива  в  солнечных  лучах  в  своем  купальнике.  

  Джейн, сбросив  с  себя  на палубе  яхты  гидрокостюм. И  надев  назад  свой, почти  прозрачный  цветной  полосатый  лифчик, подтянув  свои  пышущие жаром  женские  обворожительные  груди, просто  стояла  как  есть  полунагая в  этих  ярких  лучах  на  фоне  одного  из  островов. На  фоне  обрывистых  скал  и  синевы  спокойной  в  штиле  воды. Ее  невысокого  роста  загорелая, почти  до  угольной  черноты  девичья  фигура, просто  переливалась бронзовыми  плотными  темными  красками  и  оттенками. От  красивых  в изящной  полноте  голых  полностью  ног, до  милого  в  тех  солнечных блестящих, на  ярком, солнечном  свету  черными  линзами  очках  девичьего смуглого  личика. Ее  черные  вьющиеся  змеями  длинные  смоляные  волосы слегка  развивались  на  легком  ветерке  скалистой  бухты. Этой  бухты  смерти.