Острова  росли  прямо  на  глазах. Из  туманного  и  мутного  голубоватого силуэта  на  горизонте, они  обрисовывались  постепенно  в  более прорисованные  волшебной  природой  океана, постепенно  обрастая растительностью.

  Через, какое-то  время  начался  штиль. Полный  штиль. Ни  ветерка. Наши белые  из  парусины  паруса  все обвисли. И  были, теперь, совершенно бесполезны, свисая  и  лишь  слегка  колыхаясь  на  слабом  океаническом ветерке, идущем  со  стороны  Тихого  океана.

   Мы  не  успели  дойти  до  островов  на  парусах. И  пришлось  включить двигатели. Оба  мотора  на  полный  ход. И  Арабелла  затряслась  всем корпусом. И  понеслась  по  волнам  в  направлении  зеленеющих  на  горизонте островов.

  Мы  приближались  к  Гвинейскому  обширному  архипелагу. К  целой  серии тихоокеанских  разбросанных  по  нему, вплоть  до  самого  экватора  островов.   

  Дэниел, поднявшись, тоже  на  горячую  от  солнца  палубу, сзади  меня. Задрав  на  загорелый  лоб  и  кучерявые  черные  волосы, солнечные  очки, копался  в  моторе, наблюдая  за  его  работой. Так  как, что-то  застучало внутри  его  правого  двигательного  агрегата. И  двигатель  встал, задымив, и Дэниел  его  вырубил  тут  же.

— Заклинило — произнес  Дэни — Подшипники  рассыпались  внутри. И  вал  с пропеллером  заклинило! Будь, оно  не  ладно! Черт!- руганулся  по-своему  Дэни.

— Это  серьезно  Дэниел. Движку, похоже  кранты — произнес  я  как  знающий  моторист  затонувшего своего  судна.